На этой неделе случились события, подвинувшие в сторону новостной фон с Донбасса и Газы. События вроде и разные, но некоторая связь между ними незримо присутствует. Впрочем, судите сами.
Позавчера агентство Moody’s наградило лидера мировой экономики негативным прогнозом по кредитному рейтингу. Сам рейтинг пока не пересмотрели, но с чего то же надо было начать. Moody’s отстрелялись по гегемону последними – другие два агентства из «великой тройки» сделали это раньше, понизив кредитный рейтинг США до уровня АА+. S&P сделал это ещё в 2011 году, а Fitch недавно, в августе. Помнится, лет двадцать тому, когда Moody’s за что то лягнул наш суверенный кредитный рейтинг, я спросил одного выдающегося экономиста – выдающегося без кавычек – возможно ли что то подобное в отношении Соединённых Штатов? – и получил ответ: да, если небо упадёт на землю. Сегодня утром взглянул наверх – небо на месте. А рейтинг упал. И проблема ведь не в том, что упал. Когда перестают покупать долгосрочные трежерис, а процент по краткосрочным уже достиг 5% и растёт дальше, любой инвестор и без Moody’s сообразит, что дело пахнет керосином. Рейтинговые агентства – это всего лишь светофор на путях движения капитала, только цветов в нем побольше, чем в обычном. Если светофор перестаёт работать по программе тех, кто его повесил, его отключают вообще или настраивают заново. В политике это называется «джентельмены меняют правила». Вся проблема в том, что впервые с 1945 года джентельмены оказались не способны это сделать. И этот факт инвесторов пугает больше, чем сами рейтинги.
А накануне, в четверг, Рада приняла бюджет 2024. С дефицитом в 1,57 триллиона гривен, это почти половина от запланированных расходов. Дефицит – это та часть плановых расходов, которую ваши доходы не покрывают. Проще говоря, это сумма, которую вам предстоит у кого то одолжить. Реально дефицит бюджета следующего года может оказаться существенно выше указанной цифры, поскольку никто точно не знает, удастся ли собрать те 1,76 триллиона гривен поступлений, которые уже смело заложили в доходную часть бюджета. Но эта ерунда нас не пугает, пока нам одалживают. Пугает нас девушка с красивым именем Роксолана, которая возглавляет сейчас бюджетный комитет Рады. Видимо в силу возраста она ещё не вполне растеряла искренность, с которой и сообщила всем, «на голубом глазу», что все средства, которые правительство все ещё способно собрать внутри страны, нам придётся потратить на оборону. А все прочие расходы бюджета – зарплаты, пенсии, социалка, дороги наконец (ездить то надо) будут финансироваться за счёт внешней помощи. Вроде как, спонсоры настояли на таком правиле финансирования бюджетных расходов. Конечно, можно и так, раз люди просят, но напрягают две вещи. Во первых, Боррель, который вслух рассуждает о том, что страны Европы должны быть готовы компенсировать нам американскую помощь. Интересно, как они это смогут сделать. Если б наоборот, это ещё можно себе представить, а так.. Да и вообще, не совсем понятно, о чем это он. Но если дед не бредит, и с помощью возникнут какие то проблемы, то в социалке в момент образуется недофин, причём прикол в том, что деньги у правительства в тот момент будут (военные не потратят ‘свою’ часть бюджета в одночасье), но использовать их для выплат оно не сможет, связанное упомянутым бюджетным «правилом».
А правительство лишенное возможности свободно распоряжаться собранными средствами, это уже не совсем правительство, это отдел. Чего то там. Кроме рисков и неудобств, связанных с таким бюджетным «правилом», это ещё и вопрос суверенитета, на минуточку. Или он нам уже не интересен? Страна, которая не управляет собственным бюджетом, это уже не страна, а территория. Самое время подумать об этом, потому что аппетит к ручному управлению у наших спонсоров всегда был хороший и это «правило» может стать не последней их новацией. А во вторых, здесь дело в принципе – мы так не договаривались. Вернее, договаривались не так.
Не припомню, чтоб обещая нам «все и сколько надо», Борис Джонсон, Урсула фон дер Ляйен или Джо Байден оговаривали условия, на которых мы можем тратить свои деньги. Во всяком случае, на людях этого не звучало ни разу. Может звучало не публично? В любом случае, нет ничего хорошего, когда по ходу игры партнёры передергивают колоду. Даже если менять их уже поздно, не стоит хотя бы делать вид, что вам такое нравится.
Кстати, у партнеров эта неделя тоже как то не задалась. Закрывал ее вчера зловредный Moody’s, а открывал доклад по Афганистану, составленный офисом ООН по борьбе с наркотиками и преступностью. Вообще, подготовили его ещё в сентябре, но за обилием иных событий он привлёк внимание публики только сейчас. Кому интересно, может прочесть его целиком на сайте этой организации, мы же приведём короткую выжимку:
Ключевые выводы
В 2023 году выращивание опийного мака и производство опия резко сократились после того, как в апреле 2022 года де-факто власти (DfA) объявили о запрете на «выращивание мака и все виды наркотиков».
Культивирование опийного мака резко сократилось во всех частях страны и почти полностью в некоторых провинциях, где опийный мак незаконно культивировался в течение многих лет. В национальном масштабе посевные площади сократились на 95%, составив всего лишь 10 800 га (доходило до 350 000 га), что указывает на то, что фермеры соблюдают запрет, объявленный (талибами) в апреле 2022 года.
Следовательно, это привело к сокращению поставок опия и экспортного героина урожая 2023 года. Производство опия сократилось на 95%: с 6200 тонн, произведенных в 2022 году, до 333 тонн в 2023 году. Общий урожай опия 2023 года может быть переработан в 24–38 тонн героина экспортного качества (чистота 50–70%). В 2022 году этот объем составил 350-580 тонн.
https://www.unodc.org/documents/centralasia/2023/Afghanistan_opium_survey_2023_06.11.23_web.pdf
В последнее время аппарат ООН очень часто критикуют за беззубость, бездействие, бездарность и ещё чего то без. Критикуют справедливо, кстати. Но согласитесь, что никто в мире, кроме этих унылых бюрократов, не смог бы так дотошно задокументировать наркоисторию Афганистана в тех условиях. Хотя бы потому, что это никому не было нужно, кроме самих этих правдолюбов.
А история вкратце такая. В 2001 году, когда в Афганистан зашли американцы (во главе коалиции), оборот наркотиков в стране был чуть выше нуля. Талибы, первый раз пришедшие к власти в конце прошлого века, запретили этот бизнес и за пару лет выкосили все посевы опийного мака, нередко вместе с сеятелями. Ветер свободы (как это видно из ооновской таблички) в 2001 году надул героин с опием обратно. Американцы не то что бы их разрешили, но и сделать как бы ничего не могли – рынок знаете ли, спросу нужно предложение, и все такое. Кроме того, в наиболее «опиумных» провинциях уселись как раз англичане (члены коалиции), известные знатоки в этой теме. Нет, что то там делать пытались, даже бомбили плантации мака (это ж надо было додуматься – косить траву фугасными бомбами). Но все безрезультатно или точнее, с отрицательным результатом, поскольку за время этих бомбежек, производство опийного мака в стране выросло с почти нуля до 9 тысяч тонн в год. Летом 2021 года американцы с союзниками досрочно покинули эту гостеприимную страну, и к власти вернулись талибы, которые снова запретили отраву. В итоге, уже к осени нынешнего года, то есть два года спустя, оборот опия и героина в Афганистане упал в десять раз, до медицинских значений, и это наверное не предел.
По большому счету, этот ооновский отчёт Америку не открыл. Все, кому надо, и так знали, что производство и экспорт наркотиков в Афганистане крышует ЦРУ. Так повелось ещё с 1980х, когда на эти деньги финансировались афганские отряды, воевавшие с просоветским режимом в Кабуле. Иначе пришлось бы им платить из вашингтонской казны, а доллар тогда ещё не печатали такими тиражами, как сейчас. Однако, знать то все знали, но доказать причастность к этому американского правительства никто не мог – даже когда всплывали связи наркодельцов с людьми в спецслужбах и госаппарате, все просто сваливали на конкретных «плохих парней», и выше прыгнуть никому из расследователей не удавалось.
Теперь ситуация изменилась.
Если из ооновской таблички по афганской наркоте убрать «тонны» и «гектары», и показать ее участковому врачу, сказав, что это график температуры больного, он вам укажет, что проблема – посередине графика. Между 2001 и 2021 годами. Этот простой вывод крыть по сути нечем. И так совпало, что в то двадцатилетие Афганистан контролировала американская армия, а армия – это и есть государство. Да, не одна она там была, но управляли всем американцы. Да, не всю страну до миллиметра контролировали, но вся афганская логистика была накрыта плотно. И границы тоже.
Отсюда вопрос. Ну допустим, мак выращивали несознательные крестьяне на своих полях. А перерабатывали его в опий и героин какие нибудь недобитые душманы, на допотопном оборудовании. Но вывозил то его кто? Кто мог вывозить ежегодно по несколько тысяч тонн наркотиков из страны, которую сверху донизу контролировали американские военные?
Прелесть таких вопросов в том, что на них не ждут ответа. До сих пор американцев обвиняли только в государственном терроризме – согласитесь, звучит жалко, потому что любое государство само по себе террорист, в некотором смысле. А вот обвинение в крышевании Соединенными Штатами наркобизнеса – это свежо. Отмахнуться не получится – фактаж собран на блюдечке не кем нибудь, а нейтральными спецами из ООН, с офисом в Нью Йорке. Которым американцы, кстати, годами задерживают выплаты на содержание.
Вадим Дніпро
