Несмотря на преимущество в огневой силе, российская армия не смогла реализовать свой потенциал и столкнулась с изнурительной битвой за то, чтобы одержать верх над Украиной.
С точки зрения размера формирований и количества техники, сухопутные войска России в Украине до сих пор представляют серьезную угрозу на многих фронтах. Но на практике очень маловероятно, что российская армия может оправиться от своей все более провальной траектории на поле битвы, хотя для ее поражения понадобится еще больше времени и ожесточенных боев.
Чтобы понять причины, необходимо оценить силы, стоящие за всей бронетехникой и солдатами, – пишет в статье для The Guardian эксперт по сухопутным методам войны Королевского объединенного института оборонных исследований (RUSI) Джек Уотлинг.
США отмечают свои оценки военных возможностей аббревиатурой DOTMLPF. То, как старшие офицеры постоянно пытаются непринужденно произнести эту аббревиатуру, может послужить примером военного абсурда. Но она все же оправдана, потому что достаточно исчерпывающая. DOTMLPF – это doctrine (доктрина), organization (организация), training (подготовка), materiel (материальное обеспечение), leadership (лидерство), education (образование), personnel (личный состав) и facilities (средства). Если оценить российскую армию по всем этим параметрам, можно понять, почему она так слабо реализует свой потенциал и не может восстановиться.
Уотлинг предлагает начать с оценки российских «сильных сторон». В частности, военная доктрина страны, то есть теория о том, как ее армия должна вести бой, – четкая, точная, основанная на доказательствах и концептуально элегантная. Российская доктрина часто опережает западную военную теорию. Это создает методологический вызов для разведывательных оценок российских операций. Потому что если они будут исполнены так, как написано в приказах, часто можно сказать, что эти операции должны быть успешными. Но практика редко соответствует теории.
Российская техника хорошо разработана и прекрасно построена. В качестве примера Уотлинг указывает на беспилотник «Орлан-10», который использует армия России. Он дешев и прост в управлении. Его нельзя назвать передовой разработкой. Но Орланд-10 летает слишком высоко, чтобы его заметили средства противовоздушной обороны короткого действия. Кроме того, он слишком дешевый, чтобы тратить на него ресурсы дальнобойных систем ПВО. Так что беспилотник разработан так, чтобы его было очень неудобно уничтожать. Но при этом он дает операторам достаточный обзор поля боя для обнаружения целей.
Слабость российской техники обычно кроется в ее негибкости. Она разработана так, чтобы выполнять одну конкретную задачу. Кроме того, одновременное использование многочисленных поколений систем делает техническую поддержку очень сложной. Российская война против Украины обостряет эту проблему. Потому что из-за больших потерь армии РФ приходится извлекать из складов все больше разнообразной техники предыдущих поколений.
Российская армия также извлекает пользу из активов своей страны. У России достаточно эффективна железнодорожная сеть, оптимизированная для движения боевой техники. Также у нее много заводов для производства боеприпасов, которыми управляют компании под прямым контролем правительства, а также доступ к большинству ценных материалов. Если Запад преследовал эффективность, жертвуя устойчивостью, у Москвы все еще есть производственный запас. Но этого не скажешь о высокоточном оружии. Поскольку России не хватает индустрии микроэлектроники. Потому она зависит от импорта компонентов.
Однако все эти сильные стороны не компенсируют большие недостатки российской армии. Прежде всего Уотлинг указывает на организацию. Российская армия предназначена для ведения коротких и очень интенсивных войн. Без общенациональной мобилизации она слишком мала. Ее подразделениям не хватает материально-технических средств, а техника не подходит для длительной войны. Когда осенью 2021 г. российские военные отдавали приказы, они рассчитывали, что сил хватит на девять месяцев. И вот эти пределы уже не за горами. Украина с 2014 года организовала свою армию так, чтобы она идеально подходила для ведения войны, которая продолжается сейчас.
Один из главных дефицитов в армии России – это лидерство и образование. Культура командования в РФ диктаторская и основана на страхе. Коррупция структурно поощряется Кремлем. Поэтому гражданские власти угрожают военному командованию судебным преследованием. Но коррупция тоже подрывает российскую логистику. Страх перед наказанием создал армию, где солдаты тупо выполняют приказы, даже если они больше не имеют никакого смысла. К примеру, российские артиллерийские подразделения регулярно преследуют цели в таком порядке, в каком они получают огневые задачи без учета контекстуального приоритета. Даже если новые данные разведки говорят, что цель переместилась, российские подразделения будут сначала бить по старым координатам, а только потом по новым, давая цели время сбежать снова.
Плохое командование также приводит к тому, что Россия страдает от серьезных проблем с личным составом. Солдаты, служащие в армии долго, могут рассчитывать на очень ограниченный карьерный путь. Это приводит к сохранению проблем, из-за которых российская армия продолжает сильно зависеть от призыва.
Из-за быстрого старения населения России не хватает молодых рекрутов. Низкие стандарты жизни в большинстве регионов страны приводят к тому, что солдаты в армии вообще не знакомы с современными технологиями. Более того, при отсутствии какой-либо четкой идеологии или сильного лидерства в подразделениях, войска остаются немотивированными, не действуют эффективно как команда и не готовы рисковать жизнью друг ради друга. Поэтому российской пехоте не хватает наступательной силы. Чем больше потери России в войне, тем хуже становятся эти проблемы. Опять же, это та сфера, в которой у Украины есть четкие преимущества.
Наверное, одна из самых больших слабостей военной системы России – это подготовка. Во-первых, она недостаточная. Например, в начале войны у границы Украины было менее 100 российских военных пилотов, прошедших полный курс подготовки. Хотя Россия отправила в театр боевых действий не менее 317 самолетов. Во-вторых, российские солдаты обычно получают подготовку, необходимую для выполнения узко определенной задачи. Это делает их негибкими, не способными осознавать, что в конкретной ситуации происходило вокруг них, а также не могут выполнять задачи друг друга. В-третьих, россияне проходят большую часть своей подготовки в строю своих подразделений.
А поскольку подразделения уже в Украине, они не могут тренировать новых рекрутов, прежде чем отправить их на войну. Это сильно подрывает все мобилизационные усилия и попытки создать новые подразделения. Украине тоже трудно тренировать своих военных, потому что в отличие от России ее полигоны и военные базы под ракетными ударами. А значит, программа подготовки в Великобритании очень важна. Впрочем, уровень тренировок за границей значительно лучше.
Несмотря на преимущество над Украиной в вооружении в начале войны, Россия не смогла использовать свой потенциал. Более того, институциональная слабость делает российскую армию менее способной адаптироваться. Теперь российские войска уступают сопернику в количестве, солдаты стали немотивированными, а техника становится все хуже. Так что перспективы Кремля быстро уменьшаются.
