За последнюю неделю украинские вооруженные силы прорвали российские позиции в северо-восточной части страны, прорвались на восток и освободили город за городом на оккупированной территории. Сначала Балаклея, потом Купянск, потом Изюм, город, стоящий на основных путях снабжения. Эти названия мало что значат для иностранной аудитории, но это места, которые были недоступны для украинцев в течение нескольких месяцев.
Многое в этом наступлении неожиданно, особенно место: в течение многих недель украинцы громко телеграфировали о своем намерении начать крупное наступление южнее. Самым большим шоком является не тактика Украины, а реакция России. «Что нас действительно удивляет, — сказал мне в Киеве заместитель главнокомандующего Вооруженными силами Украины генерал-лейтенант Евгений Мойсюк, — так это то, что российские войска не сопротивляются».
Российские войска не сопротивляются. Более того: при выборе сражаться или бежать многие из них, кажется, убегают так быстро, как только могут. В течение нескольких дней солдаты и другие лица выкладывали фотографии спешно брошенной военной техники и оборудования, а также видеоролики, на которых видны вереницы автомобилей, предположительно принадлежащих коллаборационистам, бегущим с оккупированных территорий. В отчете украинского Генштаба говорится, что российские солдаты сбрасывают форму, надевают гражданскую одежду и пытаются проскользнуть обратно на российскую территорию. Служба безопасности Украины открыла горячую линию, куда российские солдаты могут звонить, если хотят сдаться. Появились даже записи некоторых звонков. Наконец-то стала иметь значение принципиальная разница между украинскими солдатами, воюющими за существование своей страны, и российскими солдатами, воюющими за свою зарплату.
Конечно, этой разницы может быть недостаточно. Украинские солдаты могут быть лучше мотивированы, но у русских по-прежнему гораздо больше оружия и боеприпасов. Они все еще могут причинять страдания мирному населению, как это произошло во время атаки на электросеть в Харькове и других населенных пунктах на востоке Украины. Многие другие жестокие варианты — ужасающие варианты — остаются открытыми даже для той России, чьи солдаты не будут воевать. Атомная станция в Запорожье остается в зоне боевых действий. Российские пропагандисты говорят о ядерном оружии с самого начала войны. Российские войска хоть и не воюют на севере, но все же сопротивляются украинскому наступлению на юге.
Но даже несмотря на то, что боевые действия все еще могут развиваться в разных направлениях, события последних нескольких дней должны заставить союзников Украины остановиться и подумать. Создана новая реальность: украинцы могут победить в этой войне. Действительно ли мы на Западе готовы к победе Украины? Знаем ли мы, какие еще изменения это может принести?
Еще в марте я писала, что пора представить себе возможность победы, и определяла победу довольно узко: «Это означает, что Украина остается суверенной демократией, с правом выбирать своих лидеров и самостоятельно заключать свои договоры». Шесть месяцев спустя требуются некоторые корректировки этого базового определения. В Киеве я наблюдала, как министр обороны Украины Алексей Резников говорил, что победа теперь должна включать не только возвращение к границам Украины, какими они были в 1991 году, включая Крым, а также Донбасс на востоке Украины, но и выплату репараций, трибуналы по возмещению ущерба и военным преступлениям, чтобы дать жертвам чувство справедливости.
Эти требования ни в коем случае не являются возмутительными или экстремальными. В конце концов, это была не просто война за территорию, а скорее кампания с целью геноцида. Российские войска на оккупированных территориях пытали и убивали мирных жителей, арестовывали и депортировали сотни тысяч человек, разрушали театры, музеи, школы, больницы. Бомбардировки украинских городов вдали от линии фронта привели к гибели мирных жителей и нанесли Украине миллиардный материальный ущерб. Возвращение территорий само по себе не компенсирует украинцам это катастрофическое вторжение.
Но даже если эти требования оправданы, украинское определение победы остается чрезвычайно амбициозным. Скажем прямо: трудно представить, как Россия может удовлетворить любое из этих требований — территориальное, финансовое, юридическое — пока ее нынешний президент остается у власти. Помните, Владимир Путин поставил разрушение Украины в центр своей внешней и внутренней политики и в центр того, чем он хочет видеть свое наследие. Через два дня после начала неудавшегося вторжения в Киев российское государственное информационное агентство случайно опубликовало, а затем отозвало статью, в которой преждевременно объявлялось о победе. «Россия, — говорилось в ней, — восстанавливает свое единство». Распад СССР — «трагедия 1991 года, эта страшная катастрофа в нашей истории» — преодолена. Началась «новая эра».
Эта первоначальная миссия уже провалилась. Такой «новой эры» не будет. Советский Союз не возродится. И когда российские элиты, наконец, осознают, что путинский имперский проект был не только провалом лично для Путина, но и моральной, политической и экономической катастрофой для всей страны, включая их самих, тогда его притязания на то, чтобы быть законным правителем России, испарятся. Когда я пишу, что американцам и европейцам нужно готовиться к украинской победе, я имею в виду вот что: мы должны ожидать, что украинская победа, и уж точно победа в украинском понимании этого термина, помимо всего прочего приведет к концу путинского режима.
Чтобы было ясно: это не предсказание; это предупреждение. Многое в нынешней российской политической системе странно, и одна из самых больших странностей — полное отсутствие механизма преемственности. Мы не только понятия не имеем, кто мог бы заменить Путина; мы понятия не имеем, кто мог бы выбрать этого человека. В Советском Союзе было Политбюро, группа людей, которая теоретически могла принять такое решение и очень редко это делала. Напротив, в России нет механизма перехода. И нет дофина. Путин отказал россиянам даже в попытке рассмотреть какую-то альтернативу его убогой и коррумпированной клептократической власти. Тем не менее, я повторюсь: это немыслимо, чтобы он мог продолжать править, если центральный элемент его претензии на легитимность — его обещание восстановить Советский Союз — окажется не только невозможным, но и смехотворным.
Готовиться к уходу Путина не означает, что американцы, европейцы или кто-либо ещё напрямую вмешается в политику Москвы. У нас нет инструментов, которые могли бы повлиять на ход событий в Кремле, и любая попытка вмешательства обязательно приведет к обратным результатам. Но это не значит, что мы должны помогать ему оставаться у власти. Пока западные главы государств, министры иностранных дел и генералы думают о том, как положить конец этой войне, они не должны пытаться сохранить путинское представление о себе или мире, его ретроспективное определение величия России. Они вообще не должны планировать переговоры на его условиях, потому что могут иметь дело с кем-то другим.
Даже если все это окажется эфемерным, события последних нескольких дней меняют характер этой войны. С самого начала все — европейцы, американцы, в особенности мировое деловое сообщество — хотели возвращения к стабильности. Но путь к стабильности в Украине, долговременной стабильности, трудно увидеть. В конце концов, любое преждевременное прекращение огня может быть расценено Москвой как возможность для перевооружения. Любое предложение вести переговоры могло быть воспринято в Москве как проявление слабости. Но сейчас самое время задаться вопросом о стабильности самой России и включить этот вопрос в наши планы. Российские солдаты убегают, бросают технику, просят сдаться. Сколько нам еще ждать, пока то же самое сделают люди из ближнего окружения Путина?
Возможность нестабильности в России, ядерной державе, многих пугает. Но теперь это может быть неизбежно. И если это то, что грядет, мы должны предвидеть это, планировать это, думать о возможностях, а также о рисках, которые эти перемены могут принести. «Мы научились не бояться, — сказал Резников киевской аудитории 10 сентября. — Теперь мы просим всех остальных сделать то же самое».
Энн Эпплбаум
