Интервью
Кристиан Венавезер, посол Лихтенштейна в ООН, о предложенной резолюции, предписывающей созыв заседания Генеральной Ассамблеи, если Совет Безопасности будет заблокирован
Лихтенштейн только что инициировал в Организации Объединенных Наций резолюцию, предписывающую проведение заседания Генеральной Ассамблеи всякий раз, когда в Совете Безопасности применяется право вето. Что стоит за этой инициативой?
Инициатива вето — простая идея, но мы считаем ее политически очень значимой. В нем просто говорится, что каждый раз, когда в Совете Безопасности накладывается вето, Генеральная Ассамблея автоматически созывает заседание для обсуждения предложенного вето в Совете Безопасности. Так что это автоматический мандат. Это не подлежит никакому дальнейшему вмешательству или решению.
Это мандат, который дается тому, кто является президентом Генеральной Ассамблеи в то время, и он должен быть созван в указанные сроки. Это открытый вопрос относительно результата. Это совершенно не предписывающий. Единственное, что обязательно, это встреча и сами обсуждения.
Не могли бы вы уточнить мотивацию этой инициативы? Почему это происходит сейчас?
Мы делаем это, потому что верим в сильную многосторонность. Мы с растущим беспокойством следим за неспособностью Совета Безопасности принять эффективные меры против угроз международному миру и безопасности из-за очень глубоких политических разногласий между постоянными членами Совета.
Мы обеспокоены тем негативным воздействием, которое это оказывает на эффективность Организации Объединенных Наций. Итак, если вы посмотрите на наши заявления за последние пять лет или около того, мы последовательно выступаем за сильную роль Генеральной Ассамблеи в вопросах международного мира и безопасности, как это предусмотрено Уставом Организации Объединенных Наций. Данная инициатива является значимым шагом в этом направлении.
Причина, по которой мы делаем это сейчас, двоякая. Во-первых, мы были близки к запуску этой инициативы в марте 2020 года, когда нас ударил карантин. Это не то, что мы можем сделать онлайн. Поэтому мы решили, что нам нужна поддержка близких спонсоров, чтобы продвигать это. Карантин закончился, а пандемии нет, так что это одна из причин, почему мы делаем это сейчас.
Другая причина заключается в том, что мы почувствовали, что более широкий круг членов Организации Объединенных Наций сейчас особенно настроен на эту инициативу. Теперь у людей есть четкое представление о том, что Организации Объединенных Наций необходимо внедрять инновации и находить новые способы ведения бизнеса.
Есть ли причина, по которой вы не упоминаете слово «Р» в этом контексте?
Да и нет. Если вы посмотрите на цифры, станет ясно, кто наложил вето на наибольшее количество резолюций за последние годы. Это Российская Федерация – в основном, что касается Сирии. Но наша инициатива не направлена против России и не направлена против России. Речь идет просто о праве вето и институциональном балансе. Речь идет о той роли, которую, по нашему мнению, Генеральная Ассамблея должна играть в этой организации.
Каковы шансы на то, что эта резолюция будет принята? Были некоторые предположения, что это будет обсуждаться на этой неделе, а в ближайшие дни состоится голосование.
На этой неделе голосования не будет. На этой неделе у нас будет официальная презентация с членством. Вскоре после этого мы постараемся назначить дату на Генеральной Ассамблее. Мы получаем сильный положительный ответ на это. Поэтому мы очень уверены, что наш текст будет принят.
Обеспокоены ли вы тем, что эта инициатива, если она будет принята, может быть использована в качестве политического инструмента для того, чтобы поставить в тупик другие страны, обладающие правом вето? Или что страны, которые поставлены в тупик в Генеральной Ассамблее из-за права вето, затем продолжают использовать дебаты в Ассамблее, чтобы привлечь к своей точке зрения даже больше внимания, чем они могли бы получить только в Совете?
Речь не идет о том, чтобы поставить кого-то на место. Наша резолюция предусматривает, что делегациям, которые наложили вето в Совете Безопасности, предлагается первое место в списке ораторов, потому что мы хотели бы услышать от них, почему они наложили вето и почему они считают, что это в интересах организации, почему они думают, что это совместимы с принципами Устава. Это приглашение, направленное им, и, как и в случае с любым приглашением, вы можете принять его или нет.
Речь идет не о том, чтобы поставить кого-либо на место, а об ответственности. Речь идет о том, чтобы дать голос в том, что мы считаем вопросами, над которыми мы имеем право собственности. В Уставе Организации Объединенных Наций четко сказано, что Совет Безопасности выполняет свою работу от имени членов.
Вы удивлены, что ваша инициатива на данный момент получает поддержку Вашингтона?
Что ж, очевидно, что вам следует обратиться к послу США. Но я рад поделиться своими мыслями. США очень четко изложили свои причины. Мы считаем, что то, что они говорят, очень важно, поскольку оно исходит от постоянного члена Совета Безопасности, у которого на протяжении многих лет была неоднозначная история отношений с Организацией Объединенных Наций.
Эта администрация США поддержала важный шаг Совета Безопасности по применению процедуры «Единство ради мира» в связи с российской агрессией против Украины. Я думаю, они только что поняли, что для того, чтобы ООН оставалась актуальной, Генеральная Ассамблея должна переместиться в центр. Для нас это важный и обнадеживающий знак. Для нас это голосование за многосторонность. Это не просто голосование по процедурному механизму, который наделяет Генеральную Ассамблею большей властью.
Кроме того, если мы правильно вас поняли, это не голосование по России.
Не для нас. Некоторые наблюдатели, очевидно, думают, что мы делаем это из-за того, что происходит в Украине. Это не правда. Но, конечно, то, что происходит в Украине, и отсутствие реакции со стороны Совета Безопасности совершенно ясно показывают, что то, что мы делаем, — правильное дело. Но на самом деле мы работали над этим последние два с половиной года.
К сожалению, иногда инициативы ООН приходят с определенной динамикой, но, к сожалению, после их принятия на самом деле ничего не выходит. Например, на ум приходит мексиканско-французская инициатива по добровольному ограничению использования права вето в Совете после блокировки Совета в 2013 году. Вы обеспокоены тем, что это может повториться снова?
Не уверен, что соглашусь с такой оценкой. Ведь франко-мексиканская инициатива так и не была принята. Это было просто то, что было поставлено на стол.
Это будет резолюция Генеральной Ассамблеи. Это будет межправительственный мандат, который Генеральная Ассамблея создает для себя. Он будет там навечно, и он будет реализован автоматически. И это будет иметь значение.
Посол Кристиан Венавезер – с 2002 года является постоянным представителем Лихтенштейна при Организации Объединенных Наций в Нью-Йорке.
Интервью проведено Михаэлем Бренингом и Фолькером Леманном.
Перевод МК
Источник: Ips-Journal, Германия
