ПАРИЖ. Всего несколько недель назад выборы президента Франции в 2022 году казались решённым делом: президент Эммануэль Макрон вновь выиграет у Марин Ле Пен из ультраправой партии «Национальное объединение». Хотя Ле Пен получила треть голосов в 2017 году (достижение, казавшееся немыслимым десятью годами ранее), ни один разумный человек не стал бы делать ставку на её победу над Макроном в 2022 году.
Однако в политике нет ничего постоянного. Благодаря новейшим событиям, предстоящие выборы, который пройдут в два тура – 10 и 24 апреля, станут намного более открытыми и конкурентными, чем ожидалось изначально.
Один из новых факторов – кандидатура Эрика Земмура. Этот французский вариант Дональда Трампа уже привлёк к себе внимание в роли телекомментатора на французском телеканале CNews, аналоге американского телеканала Fox News. Националист, выступающий против иммиграции, Земмур регулярно осуждает «политкорректность» и настаивает, что у человека должно быть право называть людей чёрными. В реальности это означает, что он отстаивает право быть расистом.
Подобно Трампу, но в отличие от Ле Пен, Земмур стремится объединить избирателей из рабочего класса и консервативный истеблишмент, обещая снизить налоги и провести реформу гражданской службы. Но хотя его миссия понятна, выполнение им этой миссии оставляет желать лучшего. Например, он сразу потерял множество избирателей-женщин, когда заявил, что «женщин – это цель и добыча каждого одарённого мужчины, который стремится подняться вверх в обществе».
После этого Земмур смутил традиционных правых, предположив, что маршал Филипп Петен, лидер французских коллаборационистов во время Второй мировой войны, в реальности хотел спасти французских евреев, пожертвовав иностранными. Земмур также утверждал, что жертвы теракта в школе в Тулузе не были настоящими французами, потому что их похоронили в Израиле. В ответ на негодование, которое вызвало это заявление, он стал подчёркивать собственное происхождение – алжирский еврей, чьи родители пострадали от антиеврейского закона Петена. Тем не менее, урон уже был нанесён.
Несмотря на все эти «ошибки» (а, может быть, благодаря им), рейтинг Земмура достигает почти 15%. Тем самым, он находится на равных с Ле Пен в первом туре, но на практике это означает, что он потерял шанс быть избранным. Вопрос, следовательно, в том, кто получит голоса избирателей, которых сумел привлечь Земмур. Будет ли он цепляться за свою избирательную базу, или же направит её на поддержку Ле Пен? В последнем сценарии его участие в выборах укрепит позиции кандидата, которому он нанёс наибольший вред. Однако многие из его сторонников могут также обратиться к традиционным правым, которые активно ищут фигуру, способную совместить интересы избирателей из рабочего класса и элиты.
И здесь мы подходим ко второму крупными фактору, осложнившему эти выборы. После хорошо организованных праймериз традиционная ведущая консервативная партия «Республиканцы» недавно выдвинула кандидатуру Валери Пекресс, которая сейчас возглавляет региональный совет Иль-де-Франс, а ранее работала министром образования и министром государственного бюджета при президенте Николя Саркози.
На праймериз Пекресс обошла главного конкурента – Эрика Сьотти – на 20 пунктов. До праймериз Сьотти заявлял, что проголосовал бы за Земмура, а не Макрона, если бы пришлось выбирать. Но затем он поддержал Пекресс, сделав её лидером потенциального альянса между традиционными консерваторами и более радикальными правыми избирателями, которых представляет Сьотти. Текущие опросы показывают, что Пекресс вполне может быть избрана президентом, если попадёт во второй тур. Многое, следовательно, будут зависеть от того, насколько сильно Земмур сумеет ослабить Ле Пен в первом туре, чтобы она выбыла из гонки, освободив место для Пекресс.
Тем временем французские левые фактически пропали без вести. Сломавшись пять лет назад, когда электорат объединился вокруг центристской программы Макрона, левые сегодня представляют лишь около 25% избирателей, чья лояльность распределяется между тремя или четырьмя кандидатами, которые почти не разговаривают между собой. Перед левыми стоит та же самая задача, что и перед правыми: вернуть избирателей из рабочего и среднего класса; но в отличие от правых, они не нашли никакого убедительного способа сделать это.
Прошли те дни, когда промышленные рабочие надёжно поддерживали Коммунистическую партию. Портрет избирателей из рабочего класса, которых привлекают ультраправые, совершенно иной. Большинство из них заняты в кустарном производстве и социально ближе к руководителям малого бизнеса, чем к вчерашним фабричным рабочим. Многие из них являются самозанятыми, работая частными сиделками или дальнобойщиками, подобно лидирующим фигурам движения «жёлтых жилетов», которые взбунтовались против предложенного Макроном повышения налога на топливо в конце 2018 года.
В ходе исследования, которое я провёл совместно с Янном Алганом, Элизабет Бисли и Марсьялем Фуко, выяснилось, что у избирателей, проголосовавших за Ле Пен в 2017 году, уровень межличностного доверия был ниже среднего – и это в стране, где уровень социального доверия и так уже очень низок. Глубокое недоверие этих избирателей помогает объяснить их враждебность иммиграции и сопротивление перераспределению доходов, которое они считают механизмом субсидирования «других».
Как и в США, сегодня политический выбор во Франции диктуется вопросами идентичности. И пока такая ситуация сохраняется, решающие битвы на выборах будут вестись между «трампами» и теми, кто способен у них выиграть. Самая главная ценность Макрона в том, что он считается щитом, защищающим от крайне правых – как минимум до тех пор, пока кто-нибудь ещё не начнёт претендовать на эту роль.
Автор: Дэниел Коэн – председатель совета директоров Парижской школы экономики, является автором последней книги «Бесславные годы: крах промышленного порядка и подъем цифрового общества» (Princeton University Press, 2021).
Источник: Project Syndicate, США
