Писать о белорусской оппозиции может быть рискованно, т. к. любое негативное отношение к лидерам оппозиции в некоторых кругах воспринимается как поддержка диктатуры. Безусловно, здоровая оппозиция является ценным средством для выражения законного несогласия общества с действиями власти. И это особенно справедливо применительно к Беларуси, где результаты выборов, официально обнародованные 9 августа 2020 года, по-прежнему остаются под сомнением, а начавшиеся после выборов протесты, как известно, были подавлены властями. По состоянию на октябрь 2021 года правозащитные группы насчитали около 812 политических заключенных. Кроме того, белорусское правительство ввело серию драконовских законов, по которым привлекают граждан к ответственности с обвинениями в «терроризме» просто из-за подписки на определенные Telegram-каналы. Таким образом, отсутствие каких-либо официально разрешенных каналов для выражения несогласия с текущей политикой небезосновательно квалифицирует политический режим президента Александра Лукашенко как «диктаторский».
В то же время в сторону белорусской оппозиции было достаточно критики, в т. ч. неожиданной, как со стороны определенных персон, так и СМИ. На Западе большая часть этой критики носит кулуарный характер. Еще в декабре 2010 года, за две недели до предпоследнего масштабного разгона поствыборных митингов, Роджер Потоцкий из «Национального фонда за демократию» не только прогнозировал поражение оппозиции, которое и произошло 19 декабря, но и последующее снижение уровня ее поддержки со стороны белорусского общества. Тогда Потоцкий указал на постоянные разногласия внутри белорусской оппозиции и неспособность ее фракций объединиться. Еще в 2002 году в уважаемой западноевропейской книге о Беларуси (The EU & Belarus: Between Moscow and Brussels) поднимался вопрос: «Реанимирована ли белорусская оппозиция и стоит ли западным агентствам продолжать тратить деньги своих налогоплательщиков на политику, основанную на учете интересов клиентов, которая оказалась столь неэффективной?».
«Клиентоориентированность» — вот ключевая фраза. Это предусматривает незначительную подотчетность оппозиции рядовым белорусам и чрезмерную подотчетность внешним спонсорам, с которыми белорусская оппозиция поддерживает т. наз. эффект эхо-камеры — каждая сторона говорит другой только то, что та хочет услышать. В таких условиях смена лидеров внутри белорусской оппозиции стала происходить медленнее, нежели внутри политического режима. Тем не менее, белорусская оппозиция всегда достойно переносила свои нескончаемые поражения. Такая ситуация сохранялась до 2020 года.
Однако в начале 2020 года появление новых лиц, таких как банкир Виктор Бабарико, его помощница Мария Колесникова, а также Сергей Тихановский со своей женой Светланой, вселило новые надежды на возрождение белорусской оппозиции. Поначалу эти надежды казались вполне оправданными. Так или иначе, новой белорусской оппозиции удалось организовать самые крупные митинги за всю 27-летнюю историю правления Лукашенко. Тем не менее, эти массовые демонстрации в конечном итоге оказались беспомощными перед ОМОНом. Однако были ли жесткие репрессивные меры правительства единственной причиной поражения новой белорусской оппозиции?
Стоит повторить, что белорусское общество сегодня разделено, и это разделение намного больше, нежели просто левые против правых или либералы против консерваторов. В Беларуси есть два противоположных исторических нарратива, каждый из которых предполагает собственную геополитическую ориентацию — либо на Россию, либо на Запад. По общему мнению, формирование национальной идентичности в Беларуси еще далеко до своего завершения: по сути, в Беларуси живут две разные нации в одном государстве.
Главный недостаток белорусской оппозиции — это самонавязанное непризнание этого раскола. Изначально новая белорусская оппозиция 2020 года держалась подальше от геополитики. Тем не менее, она быстро влезла в прокрустово ложе своих предшественников с их столь упорной верой в то, что «у другой стороны нет идеологии», а есть только желание остаться у власти. Новая белорусская оппозиция также упорно не обращала внимания на разделительную роль символов, таких как бело-красно-белый флаг или гимн «Магутны Божа» (Могучий Боже), стихи которого написала Наталия Арсеньева, которая сотрудничала с нацистами, что стало легкой мишенью для власти.
Таким образом, по крайней мере в определенной степени белорусская оппозиция стала жертвой собственного несоответствия — даже в ситуации, когда смена власти сплотила белорусов больше, чем когда-либо. Часто обсуждаемая Элизабет Кюблер-Росс со своими «Пятью стадиями горя» кажется подходящей моделью для продолжающихся размышлений о новых неудачах белорусской оппозиции.
К настоящему времени стадия отрицания в значительной степени осталась позади, хотя время от времени появляются заумные публикации, в которых указывается, что власть имущие не могут описать текущее состояние общества путем «убедительных дискурсивных ходов», в то время как изгнанные члены белорусской оппозиции якобы преуспели в этом.
Пожалуй, для текущей ситуации наиболее характерна стадия гнева, что ясно любому, кто следит за белорусскими пользователями соцсетей в Интернете.
Стадия торговли отражена в множестве несоответствий, высказанных во время интервью Лукашенко для CNN, а также во время интервью белорусско-американского политического консультанта Валерия Шклярова, освобожденного из белорусского СИЗО по просьбе госсекретаря США Майкла Помпео. Суть «торговли» в этих двух случаях заключается в попытке доказать, что переговоры с диктатором были бы неправильны с моральной точки зрения.
Также четко прослеживается стадия депрессии. Один из трех вопросов, поднятых 11 октября с. г. на конференции «Радио Свобода», посвященной «преступлениям против человечности» Лукашенко, к примеру, звучал следующим образом: «Почему процессы идут так медленно?». То есть многие на Западе согласны с тем, что Лукашенко — преступник, но ничего с этим не делают. Другой вопрос для обсуждения был следующий: «Удастся ли Лукашенко [тем не менее] добиться мирового признания?».
Возможно, самую последнюю стадию горя — стадию смирения — слабо демонстрирует Рыгор Астапеня из Chatham House, недавний интернет-опрос которого показал, что белорусское общество действительно разделено. Это не просто Лукашенко против белорусского народа; скорее, это две враждующие между собой части общества. Этот вывод отнюдь не является новостью — в течении как минимум 20 лет на это обращали внимание некоторые эксперты, в частности Сергей Николюк. Таким образом, аналитическое самоосмысление белорусской оппозиции прошло полный круг.
Автор: Григорий Иоффе
Источник: The Jamestown Foundation
