“Фейковыми новостями” назвали в венгерском правительстве информацию о том, что премьер-министр Виктор Орбан мог быть единственным человеком на Западе, кто заранее знал о планах Путина напасть на Украину. Ранее секретарь совета нацбезопасности и обороны Украины Алексей Данилов заявил, что в Будапеште было известно заранее о том, что Россия нападет на Украину. Кроме того, утверждал Данилов, у Венгрии был план по захвату Закарпатья – региона Украины, который граничит с Венгрией и где живет много этнических венгров. Факт обсуждения Путина с Орбаном вторжения России в Украину подтвердил также папа римский Франциск. По словам понтифика, во время апрельской встречи Орбан ему говорил, что Россия планирует завершить войну до 9 мая.

Премьер-министра Венгрии Виктора Орбана называют одним из главных европейских друзей Владимира Путина. В частности, в понедельник Венгрия пригрозила заблокировать инициативу Евросоюза о введении эмбарго на российские энергоносители. Об этом заявлял глава аппарата премьер-министра Гергей Гуйяш. Он напомнил, что для принятия санкций необходимо, чтобы их поддержали все страны – члены Евросоюза. Правда, представитель правительства Венгрии Золтан Ковач заявил, что Будапешт не поддерживает санкции против газа и нефти из России: “Позиция Венгрии по санкциям в отношении российских нефти и газа остается неизменной: мы их не поддерживаем”, – написал Ковач в твиттере.

Мог ли Виктор Орбан действительно знать заранее о вторжении России в Украину и если да, то что это может значить для Венгрии как одной из стран ЕС и страны – члена НАТО, в эфире Настоящего Времени прокомментировал Дмитрий Тужанский, политолог, директор Института центральноевропейской стратегии.

— Как вы думаете, действительно ли Орбан мог от Путина напрямую узнать, что Путин собирается напасть на Украину?

— Это вопрос больше в конспирологической плоскости. Сейчас у нас нет никаких доказательств, как минимум доказательств от разведки или каких-то перехватов. Но я не исключаю, что Владимир Путин неоднократно намекал, шутил, говорил и рассказывал о возможных планах нападения на Украину Виктору Орбану. Они встречались очень много раз. И эта агрессивная и сумасшедшая риторика звучит из уст русских политиков разного уровня, даже очень высокого, уже давно. И этот нарратив – разделить Украину – не только 2014 года. Вы помните заявления Жириновского, что в этом разделе должна принять участие не только Венгрия. В общем, я думаю, что это не новость, что Владимир Путин или кто-то из его окружения мог говорить Венгрии: “Давайте присоединяйтесь к процессу разделения Украины”.

Второй вопрос – насколько в это верил Виктор Орбан и насколько воспринимал это всерьез. Если анализировать действия венгерской пропаганды, окружения Виктора Орбана, его экспертов, комментаторов за несколько дней до вторжения, когда эта риторика, когда информация от американской стороны уже была публична, что Россия точно нападет, вопрос только – когда, то венгерские эксперты, которые очень близки к Виктору Орбану, к его партии, говорили, что только дурак может говорить о большой войне между Украиной и Россией.

По медийному контексту было видно, что Венгрия не готова. Более того, Виктор Орбан в последний раз был в России 1 февраля. Он пытался говорить о большем импорте российского газа, о лучших условиях. Это как раз было в преддверии избирательной кампании. Она уже шла в Венгрии, только официально не стартовала. И для Виктора Орбана это был вызов – погасить возможные обвинения в его адрес, что, мол, он в каком-то союзе с Путиным, что он тоже знал. Венгерская оппозиция как раз использовала этот нарратив, что Виктор Орбан – это второй Путин, и так далее.

В чем сложность? Доказательств у нас нет. Россия явно давно открыто говорит о своих нерациональных претензиях к Украине. Просто мы недооценивали эти претензии, недооценивали этот уровень сумасшествия. И я думаю, что Венгрия как раз в числе тех, кто не ожидал войны. По тому, что видно с публичной стороны, Венгрия не готовилась к этому вторжению.

По поводу плана захвата Закарпатья. Опять-таки, тут важно пытаться мыслить рационально. Этот реваншистский дискурс, что Закарпатье должно вернуться как исторические венгерские земли, к сожалению, до сих пор присутствует в политике и в венгерском политикуме. Он даже присутствует в мейнстримном политикуме. Одна из партий, которая сейчас прошла в парламент, – это “Наша Родина”. Они создались на основе партии “Йоббик” и они открыто говорят о реваншизме, об исторических землях. Они очень пророссийские. Эта партия есть в парламенте. К сожалению, даже некоторые круги вокруг Виктора Орбана обсуждают эти теории нового передела чего-то.

Но, с другой стороны, насколько это возможно в условиях, когда страна является членом ЕС и НАТО? Я более склонен говорить, что это очень безответственно, но все-таки это лишь риторика и манипулирование общественным мнением. И это как раз опасно и безответственно, что венгерские политики до сих пор эксплуатируют в своей политической деятельности эти травмы Трианона, травмы утраты части территорий в начале XX века и создают эту почву в венгерском обществе как раз для реваншизма, изоляционизма, антизападных нарративов, которые очень популярны. Это парадокс, когда Россия сегодня – очевидный агрессор и враг номер один в Европе. Но Виктор Орбан, его команда и общественное мнение в Венгрии до сих пор в этой плоскости каких-то антизападных настроений, мол, это спровоцировал Запад, Америка, Брюссель. Это выглядит неприемлемо.

— Есть слова папы римского, который тоже говорит, что Орбан мог об этом знать. В соответствии с системой правоотношений внутри Евросоюза, допустим, если Путин ему напрямую об этом говорил, он был обязан в соответствии с какими-то европейскими правилами оповестить об этом другие страны? То есть не только ссылаться на данные американской разведки, а уже сказать: “Путин мне об этом сказал”?

— Если Путин 1 февраля во время встречи с Виктором Орбаном сказал, что он нападет, то тут не вопрос каких-то юридических обязанностей – тут вопрос политический. Но мне все-таки кажется, это сформулировано таким образом, что Виктор Орбан поделился своими размышлениями, когда он встречался с папой римским в апреле.

Но, опять-таки, это большой вопрос – какие отношения у Виктора Орбана с Кремлем, какая у них коммуникация. Если действительно в какой-то момент – не обязательно на встрече в Москве – команда Виктора Орбана получила информацию, что Путин нападет через день, через три, через пять, если они получили в каком-то виде информацию, что Путин собирается завершить войну до 9 мая, если Виктор Орбан скрыл любую такую информацию, то это большая ответственность и проблема. И тут ответственность уже не перед Украиной. И это не вопрос морали – это вопрос, насколько Венгрия может рассматриваться как надежный союзник НАТО и ЕС.

— Могут ли последовать какие-то санкции по отношению к Венгрии, если это так, как сейчас обэтом говорит украинская сторона?

— Мы можем говорить о политических санкциях. И сегодня очевидно, что Венгрия и Виктор Орбан пребывают в своеобразной международной изоляции. Победив на выборах с конституционным большинством четвертый раз подряд и получив такой беспрецедентный мандат доверия, Виктор Орбан с 3 апреля ни с кем не может встретиться. Если вы посмотрите на его карту и географию визитов после выборов, то это только Ватикан. Сколько было попыток встретиться с кем-то в Варшаве – либо с президентом, либо с премьером – и я хотел бы напомнить, что Варшава – это ключевой идеологический, политический и ситуативно важный союзник Венгрии и Виктора Орбана в ЕС. Потому что против Польши и Венгрии как раз инициировали санкции по другим процедурам. Это вопрос законодательства, и сейчас инициирована процедура против Венгрии по поводу коррупции с европейскими деньгами, которые Венгрия получает. То есть политические санкции против Венгрии уже очевидны.

И, опять-таки, это еще один вопрос: почему Венгрия ведет себя дальше так? После выборов она оказалась в изоляции. Сейчас, как мне кажется, такая позиция Венгрии очень странная, очень пророссийская и очень антизападная, вредит Венгрии политически, геополитически, репутационно. И вредит лично Виктору Орбану. Зачем ему эта игра? Зачем ему оставаться одним из тех последних лоялистов Путина – это большой вопрос, на который Венгрии и Орбану надо будет отвечать не один раз не только Украине и не только журналистам.