Если потери Москвы на поле боя продолжат расти, то, определенно, лишь вопрос времени, когда российская общественность признает, что проблема в самом Путине
7 октября Владимир Путин отмечает свое семидесятилетие, но у российского правителя нет особых причин для празднования. На протяжении большей части своего 22-летнего правления Путину приписывают омоложение России и возвращение страны на передний план мировой политики после унижений 1990-х годов. Однако его решение вторгнуться в Украину его лично сделало токсичным, а Россию еще больше, чем когда-либо, изолировало на международном уровне. Менее чем за год Путин Великий стал Путиным-изгоем.
Мало кто мог предвидеть такой поворот событий 24 февраля, когда Путин начал вторжение в Украину. Большинство наблюдателей в России и на Западе с уверенностью ожидали, что украинское сопротивление рухнет в течение нескольких часов, что позволит Москве установить в Киеве дружественную Кремлю марионетку. Это должно было стать величайшим достижением Путина, исправившим то, что он и миллионы россиян горячо считали несправедливостью постсоветского урегулирования.
К несчастью для Путина, Украина дала отпор. Мужество и решимость, проявленные украинским народом в бурные первые дни вторжения, вызвали восхищение наблюдающего мира и изменили международное восприятие. Конфликт, который Путин изображал как «специальную военную операцию» для решения законных проблем безопасности России, теперь широко признавался жестокой и совершенно нелегитимной империалистической захватнической войной.
С тех пор боевые успехи России стали ещё более незавидными. Армия Путина потерпела поражение в битве за Киев и была вынуждена полностью отступить с севера Украины. На какое-то время Вооруженные силы Украины зашли в тупик, сражаясь с российскими войсками на востоке Украины, но с тех пор добились ошеломляющих успехов в контрнаступлении как на восточном, так и на южном фронтах. Москва понесла ошеломляющие потери, в том числе десятки тысяч солдат и десятки командиров. Когда-то хваленая российская армия стала посмешищем, ее танки увозят украинскими тракторами, а ее частые отступления маскируются под «жесты доброй воли».
Это сильно ударило по моральному духу путинской армии. Бегущие российские войска оставили так много транспортных средств и складов с оружием, что теперь Москва официально является основным поставщиком оружия в Украине. Из-за того, что большое количество российских военнослужащих просто отказывается воевать, Путин недавно был вынужден ввести новые драконовские наказания для дезертиров, а также объявить о первой мобилизации в России со времен Второй мировой войны. Неясно, позволят ли Путину эти отчаянные меры остановить гниение в его армии. Международные санкции затрудняют для России замену огромного количества оборудования, потерянного или израсходованного в Украине, в то время как многие сомневаются в военной ценности плохо обученных и деморализованных призывников, которым придётся сражаться против все более хорошо вооруженных и превосходно мотивированных украинцев.
Беды Путина не ограничиваются полями сражений в Украине. Его стремительное вторжение также серьезно подорвало международное положение России. Страны традиционной сферы влияния Москвы были воодушевлены слабыми достижениями российской армии и теперь открыто бросают вызов Кремлю.
Казахстан в войне встал на сторону Запада и в то же время сближается с Китаем. На Южном Кавказе Россия выглядит беззубой на фоне новой вспышки конфликта между Азербайджаном и Арменией. Прибалтийские государства стали ключевыми сторонниками украинского стороны и ввели жесткие ограничения на въезд для всех граждан России, в то время как даже зависящий от Кремля белорусский диктатор Александр Лукашенко сопротивлялся давлению России и отказывался присоединиться к вторжению. На данном этапе похоже, что Украина станет кладбищем путинских имперских амбиций.
Попытки российского диктатора разделить Запад также привели к обратным результатам. Трансатлантическое сотрудничество активизировалось после вторжения в Украину, а Европа отреагировала на энергетический шантаж Москвы, — медленно, но верно покончив со своей зависимостью от российской нефти и газа. Хуже всего то, что НАТО расширилось на пороге России, и Швеция, и Финляндия отказались от десятилетий нейтралитета и подали заявку на членство в военном союзе.
Похоже, даже традиционные партнеры Путина охладели к нему. Лидеры Китая и Индии недавно выразили обеспокоенность по поводу продолжающегося вторжения в Украину, в то время как лишь горстка других стран-изгоев в настоящее время готова поддержать Россию во время голосования в Организации Объединенных Наций.
Нынешнее тяжелое положение Путина тем более поразительно, что создал он его практически полностью сам. Его хорошо задокументированная одержимость Украиной явно затуманила его рассудок и привела к ряду катастрофических решений, которые свели на нет прогресс, достигнутый в первые годы его правления. Эта навязчивая идея коренится в убеждении Путина в том, что появление подлинно независимой Украины является исторической аберрацией, представляющей экзистенциальную угрозу для самой России. Преследуемый распадом Советского Союза, он убежден, что консолидация демократической и европейской Украины послужит катализатором для следующей главы имперского отступления России.
Несмотря на все его усилия по сдерживанию конфликта внутри Украины, есть признаки того, что на самом деле нестабильность просачивается и в путинскую Россию. Пока российская общественность в основном голосует ногами. Приблизительно 700 000 россиян бежали из страны в первые две недели после объявления мобилизации. Однако есть также признаки нарастания протестных настроений, особенно в более бедных регионах, таких как Дагестан, где этнические меньшинства уже понесли несоразмерные потери за первые семь месяцев вторжения.
Что еще больше беспокоит Путина, так это то, что растет число свидетельств внутренней борьбы среди кремлевской элиты. В последние дни ключевые сторонники режима, такие как чеченский лидер Рамзан Кадыров и основатель группы наемников «Вагнер» Евгений Пригожин, предприняли весьма необычные публичные атаки на министра обороны Сергея Шойгу и российских военачальников, руководящих вторжением в Украину.
Эта нарастающая волна недовольства также очевидна на российском государственном телевидении. Тщательно срежиссированные политические ток-шоу, которые доминируют в ведущих российских СМИ, широко рассматриваются как барометр настроений в Кремле. В течение нескольких месяцев любимые пропагандисты режима сохраняли оптимизм в отношении войны. Однако в последние недели тон стал заметно мрачнее после сокрушительных поражений России на харьковском и херсонском направлениях. В настоящее время критики сосредоточили свой огонь на военных. Однако если потери Москвы на поле боя продолжат расти, то, определенно, только вопрос времени, когда российская общественность признает, что проблема в самом Путине.
Питер Дикинсон