Разработка экономической и финансовой политики имеет тенденцию двигаться подобно маятнику. За эйфорией от потенциала действий правительства обычно следуют негативная реакция, разочарование и заниженные амбиции. Риторика о том, что возможно сделать, уступает место ограничениям и правилам с целью не допустить чего-то. Вот где сейчас находятся многие страны с развитой экономикой: после периода оптимистических расходов наблюдается растущее сопротивление расширению правительства.

Предыдущие развороты маятника политики теперь вспоминаются как исторические поворотные моменты. Рассмотрим 1970-е годы, которые начались с огромной уверенности в том, что правительства смогут решить любую проблему с помощью кейнсианского управления спросом. Очередной поворот наступил в 1976 году, после признания премьер-министра Великобритании Джеймса Каллагана во время выступления на конференции лейбористской партии: «Раньше мы думали, что можем найти выход из любой рецессии с помощью достаточных расходов… Со всей откровенностью заявляю вам, что такой возможности больше не существует».

Следующие десятилетия характеризовались новой ортодоксальностью, сосредоточенной на сокращении дефицита, ограничениях долга и фискальных правилах. Как подчеркнула британский премьер-министр Маргарет Тэтчер в 1980-х годах, «альтернативы нет» – этот же лозунг повторяла канцлер Германии Ангела Меркель во время долгового кризиса еврозоны.

К этому моменту политический цикл снова изменился. После глобального финансового кризиса 2008 года правительства сначала сосредоточились на координации налогово-бюджетных стимулов. Но после 2010 года вновь возникли опасения по поводу уровня долга, и меры стимулирования были отменены. Эта последующая жесткая экономия повлекла за собой значительные финансовые издержки, породив еще один новый консенсус против запретительных правил и в пользу расходования средств на стимулирование экономики.

Реакция на пандемию COVID-19 спровоцировала новый поворот. Первоначально любые государственные расходы казались уместными и действительно необходимыми для смягчения жестоких разрушительных последствий изоляции. Никто не мог не согласиться с общим экономическим диагнозом, и государственные расходы на разработку вакцины оказались уникально эффективными, принося огромную экономическую отдачу и предотвращая бессчетное количество смертей и дорогостоящих госпитализаций.

Быстрое поступление вакцин вызвало всеобщую эйфорию по поводу преобразующего потенциала государственных расходов. Все больше людей обращались к государственной политике как к возможности починить износившиеся общественные структуры и приходили к выводу, что ситуация требует еще больших расходов. Опасения по поводу традиционных макроэкономических рамок, экономических циклов и спадов производства были отброшены.

Даже в мрачных обстоятельствах 2020 года бывший тогда президентом США Дональд Трамп смог сохранить значительный уровень популярности, используя возможности государственных расходов. Миллионы американских домохозяйств получили «стимулирующие» чеки («стимулы»), экстравагантно украшенные подписью президента. Точно так же премьер-министр Великобритании Борис Джонсон и его коллеги-консерваторы одержали впечатляющую победу на выборах в декабре 2019 года, проведя кампанию по обещанию оживить приходящие в упадок северные промышленные районы Англии. «Выбери тори и получи фабрику», – убеждали они.

Такая «разрешительная» модель представляет собой запоздалый ответ на логику процентных ставок и долга в 2010-х годах, когда низкие ставки делали государственные займы фактически бесплатными, и может быть широко повторена во всем мире. Экономический ответ на COVID-19 напоминал мобилизацию на войну, создавая впечатление, что один согласованный рывок, чего бы он ни стоил, это все, что нужно для победы.

Но войны непредсказуемы, а их продолжительность неизвестна. Мы знаем, что Первая мировая война не закончилась к Рождеству 1914 года. Войны, как и вирусы, могут продолжаться и продолжаться, обнажая проблему всех возникших долгов. Могут ли они когда-нибудь быть возвращены?

Войны и пандемии также часто являются яркими примерами растраты средств. Расточительная деятельность перед лицом неопределенности неизбежна. Но также неизбежно в результате и осознание того, что бесплатный сыр бывает только в мышеловке: расходы на военные действия исключают другие полезные инвестиции.

Споры о целесообразности бюджетных расходов часто подпитываются политическими скандалами, многие из которых могут иметь транснациональные последствия. Последний пример (служащий предупреждением для расточительных автократов во всем мире) исходит из Австрии, где Себастьян Курц подал в отставку с поста премьер-министра после обвинений в использовании государственных средств для обеспечения положительного освещения в СМИ себя и своих политических союзников.

Будучи политиком, который сделал свою карьеру на харизме, а не на политических идеях, Курц напоминает нам, что современные бюджетные дебаты, как правило, носят очень личный характер. Еще в 1976 году многие наблюдатели связывали внезапное обращение Каллагана к финансовым соображениям с интеллектуальной убедительностью его зятя, экономиста и журналиста Питера Джея.

Сегодня политическая неопределенность в Соединенных Штатах связана с упрямыми сенаторами Джо Манчином из Западной Вирджинии и Кирстен Синема из Аризоны. В Германии после выборов решающая борьба за ключевую должность министра финансов идет между Кристианом Линднером из либеральных свободных демократов и Робертом Хабеком из «зеленых». А в Соединенном Королевстве нарастает противостояние между Джонсоном и министром финансов Риши Сунаком.

Акцент на личностях и скандалах претендует быть неотъемлемой частью политического театра, однако это неуместно. Перед правительствами стоят важные вопросы и неотложные задачи – от сдерживания вируса до предотвращения катастрофического изменения климата.

Ни одна из этих целей не может быть достигнута просто за счет «ковровых» расходов. Решения требуют точных целенаправленных мер с оценкой затрат. Перед лицом колоссального вызова нет ничего хуже разбазаривания скудных ресурсов или трат просто ради трат.

Таким образом, вопрос не в том, сколько денег можно потратить, а в том, как лучше всего распределить их для обеспечения жизнеспособного и устойчивого будущего. Нам нужно больше внимания и меньше трат.

Автор: Гарольд Джеймс – профессор истории и международных отношений Принстонского университета. Специалист по экономической истории Германии и глобализации.