Газета New York Times в четверг поместила статью, прочесть которую стоит полностью. Она не слишком длинная. 

“Может ли Украина найти новых солдат, не погубив при этом целое поколение?

Эндрю Э. Крамер, Джош Холдер и Лорен Лезерби, 11 апреля 2024 г.

Примерно миллион мужчин, которые служат в украинской армии, избиты и истощены. Многие солдаты находятся на боевом дежурстве уже два года. Десятки тысяч человек погибли или получили серьезные ранения. Крайне необходимы новые рекруты.

Однако Украина сталкивается с серьезной демографической проблемой, которая уже давно назрела: у нее очень мало молодых мужчин.

Здоровые мужчины в возрасте до 30 лет, составляющие костяк большинства вооруженных сил, относятся к самому малочисленному поколению в современной истории Украины. Украина должна сбалансировать необходимость противодействия безжалостному российскому наступлению путем увеличения численности войск с риском потери целого поколения.

Нежелание Украины снижать возрастной ценз еще больше отражает давнее влияние истории. Причины нынешней демографической проблемы уходят корнями более чем в столетие.

Резкое снижение рождаемости в Украине в первые десятилетия после распада Советского Союза не является чем-то уникальным. Аналогичные тенденции наблюдались во многих постсоветских государствах, включая Россию. Экономика рухнула, и уровень смертности среди мужчин старшего поколения резко возрос, в основном из-за нелеченных сердечно-сосудистых заболеваний, алкоголизма и производственных травм.

Но демографические проблемы Украины в военное время намного серьезнее, чем в России. В целом в России проживает почти в четыре раза больше людей, что дает ей больше возможностей для привлечения мужчин. А падение рождаемости — среднего числа детей, рожденных каждой женщиной, — в Украине было более резким, в результате чего молодых мужчин стало меньше по сравнению с остальным населением.

В 1990-е годы над жизнью в Украине нависла неопределенность в отношении будущего, поскольку в условиях экономического кризиса сбережения исчезли, а зарплаты обесценились. Эта неопределенность “повлияла на репродуктивное поведение населения”, – сказал в телефонном интервью Александр Гладун, заместитель директора Института демографии и социальных исследований им. Птухи.

В 1991 году, когда Украина обрела независимость, у украинских женщин в среднем рождалось 1,9 ребенка. Десять лет спустя уровень рождаемости снизился до 1,1 ребенка.

Когда этим детям исполнилось 20 лет, сокращение их численности сказалось сначала на рабочей силе, а затем и в гораздо большей степени после вторжения России в Украину в 2022 году.

Решение г-на Зеленского призывать в армию мужчин, начиная с 25-летнего возраста, рискует еще больше сократить численность этого небольшого поколения украинцев. И многие из ограниченного числа 25- и 26-летних мужчин – около 467 000, по оценкам правительства на 2022 год — уже служат в армии, проживают на оккупированных территориях или находятся за пределами Украины. У других есть работа или инвалидность, которые освобождают их от призыва на военную службу.

Украинские лидеры считали, что у них нет иного выбора, кроме как снизить призывной возраст.

Уровень потерь в войне с Россией высок. Большинство мужчин, которые хотели записаться добровольцами в армию, уже сделали это.

Неясно, как быстро Украина соберет и обучит дополнительные войска, в которых она нуждается, и будут ли они готовы к более широкому российскому наступлению, которое ожидается весной или летом.

“Решение принято — оно хорошее, но уже слишком поздно”, – сказал Сергей Грабский, полковник и комментатор войны для украинских СМИ.

Последствия войны для следующего поколения украинцев уже становятся очевидными. С 2021 по 2023 год число рождений сократилось почти вдвое.

По словам демографов, одним из важных факторов такого спада является то, что, по данным Евростата, около 800 000 украинских женщин в возрасте от 18 до 34 лет бежали в страны Европейского союза. На данный момент отсутствие женщин играет большую роль в демографической ситуации в Украине, чем призыв мужчин.

Но снижение призывного возраста грозит еще большим сокращением численности молодого поколения. А в оккупированных районах страны Россия призывает украинских мужчин воевать против Украины, начиная с 18-летнего возраста.

По словам демографа г-на Гладуна, перспективы будущих рождений в настоящее время зависят от двух факторов: сколько мужчин погибнет на фронте во время войны и сколько женщин вернется из Европы. Но у Украины нет другого выбора, кроме как призывать молодых мужчин в истощенную армию.

“Что мы можем сделать?” – спросил он. ”Это война”.

Статья вообщем страшненькая, но завершает ее банальность. 

Война то войной, но сделать как раз кое что можно, и даже нужно. 

Как известно, в этот четверг Рада ужесточила порядок мобилизации, приняв очень спорный закон, который долго принимать не хотели. Проголосовали после того, как стоя на парламентской трибуне представители высшего командования ВСУ заверили депутатов, что не мобилизовав в армию еще полмиллиона граждан «мы все умрем». Ни больше, ни меньше. 

Отсюда к нему (командованию) вопрос – зачем вам столько? По данным Генштаба, за два года боев погибла 31 тысяча бойцов. А призвано было за это же время тысяч 600. В армии сейчас около миллиона солдат, для которых уже не всегда хватает довольствия и боеприпасов. Военные паблики переполнены описанием всего этого хаоса. Но если не хватает ресурсов для тех, кто уже служит, зачем нужно срочно выгребать еще 500 тысяч, да еще с таким гвалтом, сегодня на вчера? 

Поскольку внятного ответа нет, на память приходят слова, если не ошибаюсь, сказанные Ф.Д. Рузвельтом: пока вы даете генералам все, что они просят, военные действия не закончатся. Потому что это их стихия, а общество интересует конечный результат и желательно побыстрее. Естественное, вообщем то, несовпадение желаний. Проконтролировать запросы военных в ходе войны правительство обычно не в состоянии, просто не хватает компетентности, что тоже естественно. Один лишь результат может служить эффективным критерием оценки. 

Вопрос только в том, что считать результатом.

Вадим Днипро