В эту среду, в солидном журнале Military Watch (США) вышла статья, перевод которой мы приводим здесь полностью:
“14 ноября министр ВВС США Фрэнк Кендалл заявил, что разработка нового поколения межконтинентальных баллистических ракет (МБР) в рамках программы LGM-35A Sentinel проходит «с трудом», подчеркнув, что эта программа является одной из самых крупных и сложных, из когда-либо предпринятых. Он сравнил это с разработкой бомбардировщика-невидимки B-21 Raider, который совершил свой первый полет 10 ноября, заявив, что он «достаточно оптимистичен в отношении B-21. Хотя Sentinel, я думаю, честно испытывает некоторые трудности». Ожидаемые проблемы, с которыми ВВС столкнутся при разработке нового класса межконтинентальных баллистических ракет, а также огромные затраты на такую программу (связаны с тем), что с 2020 года звучат призывы вывести из эксплуатации предшественника Sentinel LGM-30G – Minuteman III. Великобритания и Франция в этом отношении создали прецеденты, отказавшись от своих наземных ядерных сил.
Потребность ВВС США в межконтинентальных баллистических ракетах нового класса становится все более острой, поскольку арсенал страны Minuteman III с возрастом ухудшился. Основанные на оригинальной конструкции Minuteman I 1962 года, ракеты находятся на вооружении с 1970 года, на несколько десятилетий превысив первоначально запланированный срок службы. Как заметил командующий Стратегическим командованием США Чарльз А. Ричард: «Вы не можете продлить срок службы Minuteman III… Пройдена точка, [когда] продлевать срок службы Minuteman III становится нерентабельно. Вы быстро доходите до того, что вообще не можете этого сделать». Ричард предупредил, что ракеты настолько устарели, что их первоначальные конструкторы умерли, а у инженеров больше нет даже части необходимой технической документации. «Эта штука настолько старая, что в некоторых случаях [технических] чертежей больше не существует, а там, где чертежи есть, они отстают примерно на шесть поколений от отраслевого стандарта. И [никто] не работает, кто может их понять — их больше нет в живых», — заявил он.
«Минитмен III» является старейшим классом межконтинентальных баллистических ракет, находящихся на вооружении в мире с разницей в несколько десятилетий, при этом госсекретарь Кендалл заявил о трудностях разработки преемника, не имеющего более чем полувекового опыта работы с аналогичной программой вооружения: «Есть неизвестные (составляющие), которые всплывают, и которые влияют на программу [Sentinel]. Прошло очень много времени с тех пор, как мы создавали межконтинентальную баллистическую ракету». Актуальность замены арсенала Minuteman III только возросла, поскольку этот класс ракет столкнулся с громкими неудачами во время испытаний: одна ракета вышла из строя после запуска с базы космических сил Ванденберг в Калифорнии 1 ноября, что вынудило ВВС уничтожить ее.
Сторонники сохранения арсенала межконтинентальных баллистических ракет наземного базирования постоянно концентрируют аргументы вокруг гораздо более низких эксплуатационных расходов по сравнению с сопоставимым потенциалом ядерного удара, обеспечиваемым бомбардировщиками или подводными лодками. В аргументах также подчеркиваются уникальные сложности, которые создает для возможных противников уничтожение изолированных и укрепленных межконтинентальных баллистических ракет, что потенциально вынуждает их расходовать несколько своих собственных ядерных боеголовок для уничтожения каждой ракеты на земле. (Однако) ухудшение арсенала Minuteman III и возникновение растущих трудностей в разработке преемника происходит на фоне того, что Китай, Россия и Северная Корея добились значительных успехов в модернизации своих собственных арсеналов. Первые две страны добились прорыва в разработке гиперзвуковых планирующих аппаратов с фактически неограниченной дальностью полета, в то время как Северная Корея добилась важных успехов в развертывании ракет с разделяющимися боеголовками и ракет с твердотопливными композитами, обеспечивающими более короткое время запуска.
Улучшение потенциала стратегической противоракетной обороны в Китае и России, в частности, также поставило под вопрос жизнеспособность Minuteman III в качестве средства доставки”
К сказанному можно добавить, что разговор на эту тему между военными и конгрессом идет уже довольно давно. Неудачный пуск МБР «Минитмен III», случившийся 1 ноября – далеко не первый. Пробные пуски этим и прошлым летом тоже закончились неудачно. Этим летом ракета упала, не долетев до цели примерно полпути, прошлым летом она просто не взлетела. Сейчас американские эксперты оценивают боеготовность своего арсенала наземных ракет как 50/50, но возможно, что эта оценка изрядно завышена. Хотя проблема даже не в этом.
Дело в том, что главным козырем наземного арсенала МБР всегда была его «неубиваемость». Для уничтожения (в случае внезапного нападения) одной американской МБР наземного базирования, противнику пришлось бы потратить в среднем 5 своих МБР. Одно это обстоятельство уже неплохо гарантировало безопасность Соединённых Штатов, поскольку во всем мире такого превосходство в числе ракет никто не имел, без шансов его заполучить когда нибудь. Но времена изменились с появлением гиперзвуковых средств доставки.
Подлетное время гиперзвукового снаряда – всего до 15 мин (реально может быть 10-12). Это если его выпустят с Урала для поражения цели на восточном побережье США. Выпущеный из Зауралья, он примерно за столько же времени долетит до цели на западном побережье США.
А если по упомянутым целям отстреляется подлодка или корабль из акватории Атлантики или Тихого океана, подлетное время сократится вдвое. За такое же время гиперзвук достигнет цели в западной части США, если снаряд выпустят с территории Северной Кореи. У Северной Кореи правда нет пока своего гиперзвука, но кто сказал, что ей его не подарят для такого дела? А основная часть потенциальный мишеней находится как раз в западном регионе Соединенных Штатов.
Имея такое преимущество в средствах поражения, совершенно непонятно, зачем русским тратить силы на уничтожение Минитменов в пусковых шахтах – о чем продолжают рассуждать американские эксперты. Намного логичнее вырубить узлы передачи данных и пункты управления, в том числе спутниковой группировкой США. Дешево и сердито.
Для такого удара понадобятся не десятки тысяч ракет, и даже не тысячи – хватит несколько десятков, может пару сотен – это с запасом. Уже известно, в том числе по заявлениям самих американцев, что отразить такой удар их ПРО не в состоянии (что то конечно собьют наудачу, но малую часть). Успех такой атаки сделает невозможным ответный удар или, по меньшей мере, сильно ограничит его масштаб. Причём, что бы нанести такой (ответный) удар, нужно ещё успеть принять соответствующее решение. А с этим как раз не так все просто.
Существующие на этот случай протоколы рассчитаны на подлетное время русских (точнее, ещё советских) МБР. А баллистическая ракета шахтного базирования, выпущенная с территории СССР, достигала цели на территории США не ранее, чем за 30 минут. Причём стороны (советская и американская) были также способны отследить начало подготовки ракеты к пуску, то есть времени для анализа ситуации и принятия решения было даже больше, чем полчаса. Правда, при некоторых вариантах пуска с подлодки, подлетное время могло составить и 12 минут, но такой удар не мог быть массовым, и если он не сопровождался общим пуском ракет наземного базирования, не было и крайней необходимости спешить с принятием решения об ответном ударе. Военные успевали подготовиться и проинформировать «инстанцию», которой надлежало принять решение об ответном ударе, а «инстанция» успевала хоть что то сообразить и уточнить, по необходимости. Теперь же выглядит так, что «протокольное» время нужно сокращать до 5-7 минут. Военные в этот срок способны уложиться, сложнее с политической составляющей. Хотя президент страны наделён полномочиями единолично принять решение, обычно он консультируется на этот счёт с ведущими членами кабинета.
Нужно также учесть, что пару минут (как минимум) уйдёт на то, чтоб «достучаться» до «инстанции» – она в это время может быть на мероприятии, спать, быть выпивши, да что угодно. На принятие решения у неё остаётся 3-4 минуты. За такой срок можно решиться начать третью мировую только если все абсолютно ясно. А если нет, если есть вопросы? А если ответы на эти вопросы «инстанцию» не устроят? Ну вообщем много этих «если». Назревает оптимизация протоколов (с учётом новых реалий) и очевидно, что оптимизировать их можно только за счёт «инстанции». Полностью удалить ее из процесса конечно невозможно (все таки Верховный главнокомандующий), значит пойдут другим путём – например, за «инстанцией» оставят решение на случай нанесения масштабного ответного удара, а для инцидентов локального характера военным делегируют право в некоторых случаях действовать по ситуации. Или наоборот. Причем всем ясно, что на практике это билет в один конец и такая реформа, случись она, изменит американскую политическую систему намного круче, чем соперничество Байдена с Трампом. Кстати, в таком случае станет намного менее важно, кого из них изберут в следующем году. Принцип всестороннего контроля над военными и недопущения их к принятию политических решений всегда был одним из главных «столпов» американской политической системы, и сейчас ирония в том, что этот столп предстоит пилить самим политикам (причём никто от этого не в восторге). Но других вариантов решения возникшей проблемы пока не наблюдается, а что то делать надо. Разве только, избрать на роль очередной «инстанции» Электроника.
Вообще, картина трагикомическая. На пороге 2024 год, у нас почти два года идёт война, круто подгорает на Ближнем Востоке, что то назревает на Тайване, да и не только там. Мир потихоньку скатывается к третьей мировой, причём об этом больше всех говорят сами же американцы. В это же время выясняется, что в обозримом будущем у них не будет новой МБР, и гиперзвука тоже не будет, что б там они не рассказывали, потому что нет и не было у них своей научной школы, способной разработать эту тему, а на обрывках чужих разработок далеко не уедешь. Реальная боеготовность наземной составляющей ядерной триады никому не известна, потому что возраст основного средства доставки давно перевалил за 50 лет, и к тому же утрачена часть компетенций даже в обслуживании этих ракет. Не вызывает сомнений боеготовность морской и воздушной составляющих (там ракеты поновее и помоложе), но их возможностей недостаточно для нанесения полноценного ответного удара, на котором вообще и была когда то построена вся архитектура взаимного сдерживания. При этом джентельмены продолжают играть на повышение, тратят сотни миллиардов ежегодно на программы, результатами которых уже не успеют воспользоваться (и ещё непонятно, будут ли вообще результаты), и не могут зато прийти к общему мнению – дать нам на десяток ярдов больше или меньше.
Это называется, подготовились к войне.
Вадим Дніпро