Сегодня все ленты только и полнятся появившейся в издании Newsweek статьёй о том, что Россия готовит своё большое наступление в Украине. Сообщили изданию об этом некие, не названные, но очень надёжные источники… Ну, как всегда.

Но, несмотря на это, думаю, стоит всё-таки рассмотреть этот вопрос детальнее. Действительно, способна ли Россия к весне 2024 подготовиться к большому наступлению?

Опережая более развёрнутый ответ на данный вопрос, отвечу коротко – Нет. А теперь, перейдём к развёрнутой части.

Со второй половины 2022 года российские оккупационные войска утратили наступательный потенциал операций широкого фронта. То есть, уже летом прошлого года российская армия настолько была истощена, что не способна была наступать по широкому фронту, а только по узким направлениям и локациям.

Таким узким направлением и отдельно взятой локацией был Бахмут. Маленький городок, это основное достижение РОВ со второй половины 2022 и то, весьма и весьма спорное достижение, которое российские оккупанты ежедневно теряют, как песок, просачивающийся сквозь пальцы.

При этом, имея, вроде как численное превосходство, по личному составу, технике и возможностям нанесения ракетных ударов, Россия не смогла удержать захваченные территории. То есть, после потери наступательного потенциала, возник вопрос о полноте оборонных возможностей.

И сейчас этот вопрос так же актуален. РОВ имея в Запорожской области серьёзные линии обороны, укреплённые как ни в одной современной войне, численное превосходство над СОУ в 3 и даже больше, раза, но вынуждены распаковывать резервы, а затем и стратегические резервы, теряя позиции в обороне.

При этом, Россия отправляет в Украину для компенсации потерь практически всё, что снимает с консервации и восстанавливает и даже этого полноценно не хватает для того, чтобы компенсировать то, что они теряют. Боеспособность всей этой массы уходит в минус.

А с конца июня, по Лимано-Купянской оси, российское командование решило сыграть в имитацию наступления. Имитируют уже второй месяц, а какой результат? Две группы войск, численностью 100 тысяч, топчутся на месте, не добыв сколь-нибудь весомых результатов.

То есть, на Юге 150 тысяч человек не могут удержать оборону, на востоке 100 тысяч не могут наступать по трём узким направлениям. Та сколько же тогда российской армии нужно людей, чтобы успешно наступать? Например, в 2022 было мобилизовано 300 тысяч, а результат? Ответ прост – нисколько.

Наступательный потенциал это не просто люди, это ещё и их навыки, но и помимо навыков, это ещё и техническая компонента. А у России нет возможности формировать новые подразделения, армии, ударные группы, которые бы соответствовали наступательному функционалу.

Например, они соберут 500 тысяч человек. Что такое 500 тысяч личного состава? Это 625 БТ Групп. А чтобы эти 625 БТ Групп успешно наступали, они должны быть укомплектованы 6 875 танками, 20 625 ББМ, 7 500 единицами ствольной артиллерии и РСЗО аналогично и т.д. Это всё сможет Россия обеспечит до весны? Нет.

В месяц РОВ теряют сейчас в среднем 600 единиц ствольной артиллерии, а расконсервировать ВПК РФ способен от 200 до 300. В месяц. В месяц Россия может отправить в зону БД от 100 до 150 танков разных модификаций, преимущественно Т-62 и Т-54/55.

Вот и возникает вопрос, какое наступление?

В настоящее время российский ВПК работает не на обеспечение новых подразделений, а лихорадочную компенсацию потерь. 

В 2022 РОВ утратили возможность осуществлять наступления по широкому фронту, в 2023 подтвердилась их ограниченность по узким фронтам.

Делаем выводы.

Александр Коваленко