ИНТЕРВЬЮ
Депутаты США *Брендан Бойл и **Джейсон Кроу о сплоченности в НАТО, споре о китайских технологиях и требованиях к Европе.
Спустя почти год после начала войны России против Украины в США и их союзниках ведутся непрекращающиеся, а иногда и жаркие споры о том, какой уровень военной поддержки нужен Украине. Вы сделаете то же самое на Мюнхенской конференции по безопасности. Как вы оцениваете нынешние усилия Европы по поддержке Украины?
Джейсон Кроу: Хотя война далека от завершения, мы проделали замечательную работу, объединившись в коалицию. Под этим я подразумеваю не только НАТО, но и более крупную контактную группу по Украине, через которую мы оказываем помощь. Это дает Украине возможность выиграть войну — не только оружием, но и необходимым оборудованием, финансовой помощью и санкциями против России. Три года назад темой Мюнхенской конференции по безопасности была «Беззападность». Было мнение, что Запад сбился с курса и что трансатлантическое партнерство уже не имеет такого значения, как раньше. Постоянно велись дебаты о будущем НАТО. Сегодня речь идет совсем о другом. Сейчас НАТО сильнее.
Брендан Бойл: Прошедший год был блестящим моментом для трансатлантического альянса и, в частности, для НАТО. Сегодня никто не называет НАТО мертвым мозгом и не ставит под сомнение важность или силу трансатлантического альянса. Четыре года назад люди еще шутили о том, будет ли еще существовать НАТО в 2023 году. В целом я очень горжусь единством НАТО, единством Европы и Северной Америки и особенно Соединенных Штатов. Я действительно беспокоюсь о том, чтобы так и осталось, особенно если в этом году нас ждет экономический спад. Для нас, как представителей народа, будет крайне важно продолжать поддерживать борьбу против российской агрессии в Украине,
Однако за последний год внутри трансатлантического альянса возникли проблемы, в первую очередь, с поставками основных боевых танков в Украину…
Бойль: … и вопрос о том, будет ли Германия поставлять танки «Леопард» — это правда. Иногда возникают трения, но мы должны рассматривать это в перспективе. В это время в прошлом году я был на Парламентской ассамблее НАТО в Брюсселе. Даже накануне российского вторжения подавляющее большинство наших коллег-парламентариев из других стран НАТО не верило в российское вторжение. То, как обстоят дела сегодня, что, в общем и целом, мы все поддерживаем усилия для Украины, действительно замечательно – мы не должны принимать это как должное.
Путин считает, что демократии со свободными и открытыми дебатами слабы. Он не прав.
Кроу: Я отвергаю представление о том, что разногласия и дебаты проблематичны. В России нет дебатов, в Китае нет дебатов. Это не то, чего мы хотим. Когда вы создаете партнерство, коалицию свободных, независимых и демократических стран, каждый может высказать свои точки зрения и свои взгляды, и ни у кого нет монополии на то, чтобы всегда быть правым. Дебаты приводят к лучшим результатам. Владимир Путин считает, что это наша слабость, и в этом все дело. Это проверка конкурирующих моделей, конкурирующих мировоззрений. Он считает, что демократии со свободными и открытыми дебатами слабы. Он не прав. Можно сформировать коалицию из более чем 50 странобъединить людей, у которых есть здоровые разногласия, и которые все же найдут лучший способ помочь Украине победить.
Вы говорите о коалиции, вы говорите о единстве НАТО. Но разве США в конечном счете не выполняют работу Европы в Украине?
Кроу: Нет. Контактная группа по Украине, в которую входят более 50 стран, собрались и все что смогли, принесли к столу. Лидерство США было необходимо, и мы помогли создать эту коалицию, но мы делаем это не в одиночку. Каждый внес свой конкретный вклад в эту головоломку, будь то конкретная система вооружения, обучение украинских военных, проходящее в Германии, Польше и по всей Европе, будь то разведывательная поддержка и обмен информацией, или будь то санкции, в которых разные страны претендуют на лидерство в разное время. Это была замечательная многосторонняя миссия, подобной которой мы не видели в современной истории. Так много стран с таким разным опытом объединились, чтобы помочь Украине.
Война против Украины доминирует в повседневной политике. Но конфликт с Китаем все больше выходит на первый план, будь то запуск воздушных шаров или публичное заявление бывшего американского генерала о том, что война с Китаем разразится в ближайшие два года. Что означает конфронтация с Китаем для трансатлантических отношений?
Бойл: Прежде всего, я бы очень скептически отнесся к любому, кто делает окончательные прогнозы о войне с Китаем. Я думаю, довольно глупо тратить время на рассуждения о том, сколько лет осталось до начала войны. Конечно, Китай является конкурентом США и НАТО, но мы не будем вести себя так, как вели себя во время холодной войны. Отношения с Китаем не будут такими, как с Советским Союзом во время холодной войны, потому что мы так тесно переплетены экономически. Если использовать аналогию, во время холодной войны Запад почти не вел торговли ни с Советским Союзом, ни с Восточным блоком. Напротив, помимо Канады и Мексики, Китай в настоящее время является нашим крупнейшим торговым партнером. И страны ЕС, включая Германию. Мы должны выяснить, как мы можем быть экономическими партнерами, с одной стороны, и конкурентами, с другой.
Во-вторых, запуск воздушного шара над территорией США — это провокация со стороны китайцев и очень неаккуратный ход. Как и любая другая страна, Китай должен знать, что сбиваются воздушные шары или летающие объекты, нарушающие воздушное пространство США.
Десять лет назад в стратегической концепции НАТО о Китае не было ни слова.
И последнее замечание: десять лет назад в Стратегической концепции НАТО не было ни слова о Китае. Мы пересмотрели стратегический документ только в прошлом году, и Парламентская ассамблея НАТО представила ряд резолюций и документов с изложением позиции, некоторые из которых я помогал составлять в качестве председателя Комитета по политическим вопросам. Сейчас Китай широко рассматривается в стратегической концепции НАТО, и это правильно.
Кроу: Соединенные Штаты не хотят вступать в конфликт с Китаем. В чем-то мы противники, в чем-то конкуренты, но в случае конфликта никто не выиграет ни в военном, ни в ином отношении. В отличие от России и бывшего Советского Союза времен холодной войны, у нас с китайским народом общие интересы. Хотя у нас большие разногласия с Коммунистической партией Китая за то, что она представляет угрозу международному порядку, основанному на правилах, такие вопросы, как климатический кризис, трудовые стандарты или современная экономика в 21 веке, требуют определенного сотрудничества. Ключ к успеху — держать эту дверь открытой разумно и осознанно.
Яблоком раздора между США, Германией и Евросоюзом являются китайские технологии. В 2020 году делегация США предупредила на Мюнхенской конференции по безопасности неоднократно до того, как об опасностях, исходящих от Huawei и китайских инвестиций в телекоммуникационную инфраструктуру. Германия и другие страны начали стратегически отказываться от инвестиций, признав, что Китай использует эти технологии для шпионажа, а инвестиции сопряжены со значительными затратами. Отказ от некоторых критических технологий по-прежнему необходим. Но нельзя с чем-то расстаться, если у тебя нет альтернативы. По этой причине телекоммуникационная инфраструктура должна быть создана в Европейском союзе посредством многостороннего сотрудничества с НАТО.
Учитывая сохраняющуюся напряженность и системное соперничество с Китаем, чего Вашингтон ожидает от ЕС?
Кроу: Во-первых, поскольку я работаю в Комитете Палаты представителей по разведке, учитывая угрозы, с которыми мы все вместе сталкиваемся, необходим более высокий уровень сотрудничества разведки. Но это будет возможно только в том случае, если европейские страны и наши партнеры устранят контрразведывательные угрозы и бреши в телекоммуникационной инфраструктуре. Другими словами, мы поделимся своими разведданными с нашими европейскими партнерами только тогда, когда будем уверены, что их телекоммуникационная инфраструктура и возможности контрразведки достаточны для такого сотрудничества.
Во-вторых, мы ожидаем более высокого уровня инвестиций в европейский зонтик безопасности. Германия предпринимает эти шаги с инвестициями в размере 100 миллиардов евро. Другие страны тоже, но нужно сделать еще больше: выполнить двухпроцентный показатель расходов на оборону и провести адекватную модернизацию.
Нам необходимо более тесное сотрудничество в области оборонной промышленности.
В-третьих, нам необходимо более тесное сотрудничество в сфере оборонной промышленности. Украина испытывает чрезвычайные нагрузки на военную технику, и нам потребуются годы, чтобы восстановить наши запасы и инвентарь, поскольку большая часть оружия отправляется в Украину. Для этого необходимо более тесное сотрудничество между американской и европейской промышленностью.
И в-четвертых, экономическое сотрудничество, расширение нашей торговли, особенно расширение нашего сотрудничества в области НИОКР и НИОКР для извлечения некоторых из этих важнейших технологий из Китая и китайской сферы влияния.
Бойль: В Европе существовали разные взгляды на то, как вести себя с Китаем. Пересмотренный стратегический документ НАТО показывает, что теперь мы согласны с тем, что многие из наших европейских друзей и союзников видят ту же угрозу и опасность, что и мы, признавая при этом, что мы должны работать над тем, чтобы избежать вооруженного конфликта. Я помню, как был на саммите G20 в Гамбурге в 2017 году и видел Си Цзиньпина, как его прославляли, будто бы он был великим демократическим лидером. Он – нет. Если мы чему-то и научились за последние годы, так это тому, что Россия Путина и контролируемый Коммунистической партией Китай не разделяют наших ценностей и что трансатлантический союз — это больше, чем собрание богатых национальных государств с высоким ВВП, пытающихся объединиться, помогать друг другу в военном отношении. Поэтому я ожидаю, что наши союзники признают это и будут действовать соответственно.
*Брендан Бойл – является членом Парламентской ассамблеи НАТО и председателем Политического комитета. Он является членом Палаты представителей США с 2015 года и возглавляет Бюджетный комитет.
**Джейсон Кроу – является членом Палаты представителей США с 2019 года. Он был одним из семи офицеров по импичменту на процессе Сената против Дональда Трампа и служил офицером в армии в Ираке и Афганистане.
Интервью вели Лиза Фельзендрефф и Александр Изеле.
Источник: IPG–Journal, ЕС