После заявлений ряда политиков и белорусской оппозиции о том, что страна находится в оккупации РФ, DW спросила у экспертов, что является оккупацией и что указывает на это в Беларуси?

Беларусь де-факто и де-юре находится в оккупации, и в стране пора создавать национально-освободительное движение, – такова позиция одного из лидеров белорусской оппозиции Павла Латушко, заместителя руководителя Объединенного переходного кабинета Светланы Тихановской. С ним, однако, согласны не все. Почему?

Оккупации нет, национально-освободительная борьба есть

“С точки зрения международного права, Беларусь не находится под оккупацией”, – считает юрист-международник, эксперт Белорусского Хельсинкского комитета Екатерина Дейкало. В международном праве, поясняет она, отношения власти и территории строятся на принципе эффективного контроля. Несмотря на то, что Лукашенко нелегитимный президент, он эффективно контролирует территорию. Смысл же оккупации в том, что кто-то насильно забирает этот эффективный контроль у предыдущего “хозяина”.

Сегодня, продолжает эксперт, Лукашенко тотально зависим от России, но принуждение – это когда у тебя нет выбора. А он осознанно, для целей удержания власти, предоставил свою территорию российской армии – это чистой воды соучастие. Поэтому муссирование темы оккупации некоторыми представителями демсил Дейкало называет “популизмом и желанием избежать ответственности Беларуси за соагрессию против Украины”.

А вот что касается национально-освободительной борьбы, то в международном праве исторически национально-освободительное движение возникло во время деколонизации. Народы, используя право на самоопределение, начали бороться против колониальных режимов, и международная субъектность органа, представляющего народ в ходе такой борьбы, действительно может быть признана. Беларусь, поясняет Екатерина Дейкало, является как раз не оккупированной, а колонизированной Россией.

Признаки национально-освободительного движения, указывает она, имеет вся борьба белорусов с 2020 года, а кабинет Светланы Тихановской может быть представительным органом. Многие связывают национально-освободительную борьбу исключительно с вооруженным сопротивлением, но это неверно, предупреждает Дейкало: “Не нужно путать суть и смысл борьбы и ее методы, и нет никакого “права на восстание”, это недобросовестное толкование Всеобщей декларации прав человека”.

Политические заявления и их вес

Политический обозреватель Валерий Карбалевич соглашается, что де-юре оккупации Беларуси Россией нет. Но заявление Павла Латушко, отмечает он, нужно рассматривать, как политическое, и его можно интерпретировать по-разному, исходя из принципа “заявление политика имеет ровно тот вес, какой вес имеет политик”.

Говорить о национально-освободительной борьбе в Беларуси, продолжает эксперт, вполне правомерно, но силовой вариант нужно отделять. А в последнее время в оппозиционном движении стали доминировать как раз настроения на силовое свержение режима. Война в Украине и появление там белорусских вооруженных формирований добавили им остроты, отмечает Валерий Карбалевич: “Но как силовой вариант может быть реализован пока не совсем понятно”.

Экс-боец воюющего в Украине белорусского полка Калиновского Андрей Кушнеров разговоры о походе военных на Беларусь называет спекуляциями. Даже с ветеранами и ранеными, указывает он, белорусы, рассеянные по подразделениям, собрали бы лишь до тысячи человек. Представить их боестолкновение с белорусской армией, в которой 45 тысяч солдат, практически невозможно.

Политики, считает он, не понимают, как устроены воюющие формирования. “Полк Калиновского” – это добровольческий батальон, а для противостояния регулярной армии нужна полковая структура, которой на самом деле нет. Но самое важное, продолжает Кушнеров, пока ни один план оппозиции не сработал – ни забастовки, ни, например, электронные голосования. Все это влияет на настроения “калиновцев”.

Доводы Латушко

Павел Латушко в ответ указывает оппонентам на понятие невраждебной оккупации в условиях мирного времени. Он настаивает на том, что это свершившийся факт, и находит сразу шесть явных признаков оккупации Беларуси Россией. Это контроль РФ над территорией Беларуси и ее использование для своих военных целей. Также отсутствие признаков того, что Лукашенко может воспрепятствовать российской армии, хотя он обязан это делать согласно Конституции – агрессии в отношении третьей страны с территории Беларуси быть не может.

Россия использует согласие марионеточного нелегитимного правительства Лукашенко, продолжает Павел Латушко, а начало оккупации может быть и не связано с объявлением войны – оккупант прикрывается учениями либо совместной армейской группировкой. В довершение, международные договоры, которые использовались для ввода войск, впоследствии были нарушены – армия РФ после учений не была выведена, а вторглась в Украину. И на момент оккупации Лукашенко де-факто незаконно силой удерживал власть в Беларуси, проиграв выборы.

В ответ на выпад Валерия Карбалевича Павел Латушко замечает, что не только он и Светлана Тихановская заявили об оккупации Беларуси. Политические заявления были сделаны на уровнях секретаря Совбеза и советника офиса президента Украины. Кроме того, глава МИД Литвы заявил, что рассматривает Беларусь как частично оккупированную, а аналогичные по смыслу заявления были сделаны даже на уровне президента США – белорусский режим утратил эффективный контроль над своей территорией.

“Доказательной базы достаточно, а юридическое признание требует правовых решений других государств. Посмотрим, будут ли созданы прецеденты”, – говорит Павел Латушко. Национально-освободительное движение нужно рассматривать именно в связке с признанием оккупации, считает политик, а дискуссия о том, началось оно или нет – вопрос политологический. Такое движение создается снизу, а не сверху, поясняет Павел Латушко, и элементы его уже есть: “Но нужен еще объединяющий серьезный эмоциональный фактор, который мог бы дать нам право говорить, что оно идет”.