За дискуссиями о российском «нефтегазовом оружии», ценах на нефть и СПГ и объёмах добычи ОПЕК тема поставок ископаемых углеводородов из бывших советских республик оказалась незаслуженно забытой.

Между тем, исторически именно столица нынешнего Азербайджана – Баку была колыбелью российской нефти, словно Киев – «матерью городов русских».

Нефть на Апшеронском полуострове обнаружили уже в X – XIII веках, а с начала XIX века там начались активные разработки. В 1813 году эту территорию завоевала в результате русско-персидской войны Российская империя, и в 1901 году бакинские нефтяные промыслы принесли ей 11,4 миллиона тонн нефти, что составляло 90% российской и 50% мировой добычи. В 1941 году Азербайджан добыл уже 23,5 миллиона тонн нефти: 71.4% всей советской нефти. Бакинский нефтяной район не был оккупирован Германией и сыграл – вместе с поставками ГСМ по ленд-лизу – решающую роль в снабжении советской армии топливом.

Сегодня процент азербайджанской нефти в мировой добыче, конечно, снизился, но в рамках своего региона, подчёркивает Дамьян Мискович (Damjan Miskovic), профессор Азербайджанского университета и редактор политического журнала Baku Dialogues, роль азербайджанских поставок остаётся ключевой.

Например, «Азербайджан является основным поставщиком нефти в Израиль. 40% нефти, потребляемой Израилем, поступает отсюда. А это около 10% всего экспорта бакинской нефти. И большая часть идёт по нефтепроводу через Турцию», – привёл Дамьян Мискович интересные факты на семинаре, состоявшемся 15 июля 2022 года в американском Институте исследований внешней политики (Foreign Policy Research Institute, FPRI). Его тема – «Российско-украинская война и ее последствия для Азербайджана» (The Russia-Ukraine War and Implications on Azerbaijan).

Дамьян Мискович напомнил о незаслуженно забываемом нефтяном проекте: ещё в 1994 году в Баку подписал соглашение с тринадцатью мировыми нефтяными компаниями из восьми стран на разработку трёх новых нефтяных месторождений в азербайджанском секторе Каспийского моря – Азери, Чираг и Гюнешли, на сумму в 10 миллиардов долларов. Благодаря высокой значимости проект получил тогда название «контракт века». Впоследствии число участников соглашения выросло до 41 компании и 19 стран, а самым интересным (с точки зрения сегодняшней проблематики) стал проект строительства нефтепровода Баку – Тбилиси – Джейхан (танкерный терминал на юге Турции, Средиземное море) длинной 1768 километров. Его открыли в 2005 году. Также был построен южно-кавказский газопровод протяженностью 970 километров, запущенный в 2007 году.

Их идеей с самого начала была диверсификация маршрутов экспорта энергоносителей и стабилизации мирового энергетического рынка: создание независимого от России пути транспортировки нефти из Азербайджана (а впоследствии и Туркменистана, Казахстана) на мировые рынки.

«Это была историческая сделка, – подчёркивает Дамьян Мискович. – Она открыла совершенно новый маршрут для поставок нефти в Европу из каспийской акватории, не имеющей выхода в мировой океан. Это был первый трубопровод, который не пересекал ни российскую, ни украинскую, ни белорусскую территорию». Сегодня эти нитки, которые не имеют географического отношения к вовлеченным в российскую ценовую игру мощностям, приковывают к себе особое внимание.

В 2006 году к проекту присоединился Казахстан: договор предусматривал сначала танкерную перевозку казахстанской нефти из Актау в Баку и затем её транспортировку по нефтепроводу. Это было приурочено к началу добычи нефти на казахском месторождении Кашаган. Как подчеркивают эксперты, Россия оказывала и оказывает всевозможное давление на Казахстан, поэтому по данным на январь 2022 года по нефтепроводу Баку – Тбилиси – Джейхан (БТД) перекачивается лишь около 100 тыс. тонн казахской нефти в год. Всего же в 2011 году по бакинскому трубопроводу экспортировано 32,224 миллиона тонн нефти, из которых 2,6 млн тонн поступили из Туркменистана.

Вскоре после первого вторжения России в Украину, уже в сентябре 2014 года, в учебном центре Крцаниси близ Тбилиси проходили командно-штабные учения с участием военных Турции, Грузии и Азербайджана с целью создания международного стратегического штаба для охраны этих трубопроводов. По информации Министерства обороны Грузии, ещё в ходе российского вторжения 2008 года трубопровод несколько раз подвергался атакам со стороны осетинских боевиков и российских военных.

Российское вторжение в Украину в 2022 году сделало нефтегазопровод БТД еще более актуальным. «Буквально на днях завершено строительство газового интерконнектора между Грецией и Болгарией, его ввод в эксплуатацию планируется в следующем месяце, – сообщает Дамьян Мискович. – 1 июля Болгария уже перешла с российского газа на азербайджанский. Так же, как и «контракт века» 1994 года, южный газовый коридор возник в результате стратегического партнерства между Азербайджаном и Западом, коммерческими и геополитическими интересами государств Европейского Союза. Азербайджан должен стать стратегическим узлом в разработке дополнительных каспийских газовых месторождений, включая и месторождения на территории Туркменистана», – считает Дамьян Мискович. По его мнению, «пропускная способность южного газового коридора может быть увеличена в два раза с относительно низкими затратами, причём Азербайджан готов частично профинансировать это расширение».

«Расширение южного газового коридора будет стоить около 10 миллиардов долларов. Проект займёт четыре – пять лет. Очень важно также построить соединительную линию на Каспии, которая позволит туркменскому газу поступать в существующую инфраструктуру южного газового коридора – на создание такого коннектора уйдёт от шести месяцев до года. Но проблема в том, будет ли готов Туркменистан столкнуться с гневом и давлением России ради относительно небольшого количества газа, которое он сможет экспортировать на Запад», – рассуждает эксперт.

Продолжая тему политического контекста, Дамьян Мискович подчёркивает, что для Азербайджана строительство трубопроводов «представляло критический шаг по укреплению суверенитета страны и её независимости, и он действительно продвинул Азербайджан по пути национального обновления, завершившегося военной и дипломатической победой во второй карабахской войне. Стратегическое энергетическое партнерство Азербайджана с Западом, ЕС, которое началось в 1994 году, должно и далее быть краеугольным камнем внешней политики Баку».

Дамьян Мискович сообщил о планирующемся в ближайшие недели подписании двустороннего соглашения о стратегическом партнерстве между Азербайджаном и Европейской Комиссией, «которое пройдёт в контексте другого театра действий, украинского». Смысл документа эксперт охарактеризовал кратко: «У Азербайджана есть газ, а Европа нуждается в газе. Речь идет о стратегическом партнерстве для увеличения поставок каспийского природного газа в Европейский Союз. Это политическая цель».

Другую сторону вопроса затронул доктор Васиф Гусейнов (Vasif Huseynov), старший научный сотрудник бакинского Центра анализа международных отношений (AIR Center): «С середины 1990-х годов Азербайджан проводит многофакторную внешнюю политику, которая в основном подразумевает сохранение равной дистанции от всех крупных держав и поддержание с ними максимально дружественных отношений. Азербайджан стал членом движения неприсоединения и он всегда был очень осторожен в отношениях с Россией и с другими крупными державами. Азербайджан поставляет нефть и газ в Европу и планирует увеличить продажи. Но страна также воздержалась от введения санкций против России. Баку, с одной стороны, подписал декларацию об особых отношениях с членом НАТО Турцией в 2021 году и пользовался её военной поддержкой. С другой стороны, за несколько дней до российского вторжения в Украину мы подписали декларацию о взаимоотношениях с Россией, которая показывает, что Азербайджан не планирует никаких враждебных действий против неё».

Николас Гвоздев (Nikolas Gvosdev), редактор журнала Orbis и старший научный сотрудник FPRI смотрит на вопрос еще шире: «Азербайджан становится всё более важным для энергетической безопасности Европы. Является ли он связующим звеном для транзита Восток – Запад, то есть из Китая через Среднюю Азию и Каспий, через Южный Кавказ – в Европу, а также в другом измерении: из России через Азербайджан в Иран в Индию? Эти два коридора все больше пересекаются в Азербайджане, и мировая экономика будет все больше зависеть от того, чтобы эти две артерии оставались открытыми и безопасно функционировали. Это и есть основа стратегического геоэкономического значения Азербайджана для мировой экономики. Проблемы Южного Кавказа все больше становятся проблемами мира».

Применительно к России Николас Гвоздев разделяет сиюминутное воздействие политики Азербайджана и его роль в исторической перспективе: «Конечно, экспорт нефти и газа из Азербайджана в Европу косвенно влияет на позиции России в Европе, поскольку Кремль пытается сократить свои поставки, чтобы оказать давление на ЕС, а Азербайджан, наоборот, является спасательным кругом для Европы. Но мы должны говорить о южном коридоре в более широком смысле, поэтому, возможно, перспективной доминантой является то, что весь южный коридор может стать важным не только для Азербайджана. В будущем он станет очень важен для России как путь её выхода на новые экспортные рынки».