Термин «Шок и трепет» Харлан Ульман (Harlan K. Ullman), ныне старший советник Атлантического совета в Вашингтоне, округ Колумбия, ввел в оборот в своей книге 1996 года, в которой рассказал о кампании 1991 года по освобождению Кувейта «Буря в пустыне». Книга «Шок и трепет: быстрое достижение господства» задалась вопросом о том, как ускорить конфликты будущего и свести к минимуму затраты и потери, но при этом достичь таких же ошеломляющих результатов, как и во время «Бури в пустыне».

Его исследование 1996 года вполне может стать сценарием российской кампании 2022 года против Украины. Но для начала нужно разобраться в терминологии.

«Термин «Шок и трепет» широко использовался во время и после Второй войны в Персидском заливе, но как лозунг, а не как стратегия», — объясняет Ульман.

Российское вторжение в Украину он считает сомнительным. Он говорит, что западные державы верно делают упор на переговоры, но причин, которые мотивируют российского президента, не понимают. И если многие аналитики склонны считать путинскую позицию по поводу расширения НАТО элементарным позерством, то по мнению Ульмана, к недовольству Путина следует отнестись всерьез, изучить его требования и задуматься о том, какие преимущества сулит откат назад к ситуации в Европе до 1997 года, хотя в нынешнем виде эти требования неприемлемы.

Он считает, что сложившаяся нестабильная ситуация чревата войной — безотносительно нынешних намерений Путина.

В ходе операции «Буря в пустыне» коалиции во главе с США противостояла крупная, но обреченная иракская армия. После затяжной воздушной кампании, которая уничтожила иракскую оборону, силы коалиции за сто часов разгромили иракскую армию и выдворили ее из Кувейта. Остатки армии Саддама Хусейна Джордж Буш-старший решил не преследовать в Кувейте, в отличие от своего сына дюжину лет спустя.

На востоке Украины российские силы вторжения столкнутся с крупной, решительной, но хуже оснащенной украинской армией и быстро возьмут под свой контроль воздух и киберпространство. Некоторые аналитики полагают, что в случае нападения Путин ограничится захватом равнинных территорий на востоке страны. Трудностей, сопряженных с оккупацией всей страны, он наверняка захочет избежать, — Советский Союз и НАТО усвоили этот урок в Афганистане, а США — в Ираке после 2003 года. Достичь своих целей он сможет через «Шок и трепет».

Доктрина «Шок и трепет» подразумевает не только массированное применение огневой мощи, как ее трактовали СМИ в ходе кампании 2003 года. Реальное поле боя — умы противника, и во имя психологической победы доктрина предлагает целый комплекс мер, помимо бомб.

«Цель стремительного превосходства должна состоять в том, чтобы уничтожить либо подавить волю противника к сопротивлению настолько, что у него не останется иного выбора, кроме как принять наши стратегические и военные требования», — говорится в книге. «Шок и трепет» подразумевает контроль воли и сознания, чтобы противник подчинился нападающей стороне.

В некотором смысле в этом нет ничего нового — важность деморализации противника, а не его физического уничтожения, подчеркивали еще военные мыслители от Сунь-Цзы до Клаузевица. Что отличает книгу Ульмана, так это предвидение использования современных технологий, в частности кибервойны и информационные войны:

«Мы должны иметь возможность блокировать ключевые электронные сообщения в страну, из нее и внутри нее (либо внутри определенной подгруппы или фракции). Нам также потребуется контроль радио и телевещания внутри страны. В любом случае важно лишить противника связи и средств донесения информации до населения».

Во время «Бури в пустыне» существовал лишь один круглосуточный новостной канал — CNN. И он оказал огромное влияние — так появился «эффект CNN». Освещение в СМИ пошло коалиции на пользу благодаря тщательно спланированным брифингам для прессы и избирательному показу кадров смертоносных точечных бомбардировок. Как показало американское исследование, чем больше люди смотрели телевизионные новости о конфликте, тем меньше они о нем знали. Это показывает, насколько важен контроль над СМИ. Не исключены даже нападения на телестудии, как в ходе бомбардировок Сербии в 1999 году.

«Необходимо ввести противника в замешательство и выпускать лишь ту информацию, которая изменит его восприятие и сломит его волю».

Как объясняет Ульман, непрерывный поток теленовостей сейчас уже не так важен, как интернет и социальные сети — новый ключ к успеху «Шока и трепета».

«Всего два слова — Cambridge Analytica, фирма по обработке данных, о существовании которой мало кто знал, — объясняет Ульман. — Она собрала порядка 5 000 массивов данных о 30-70 миллионах людей и использовала эти данные на референдуме по „Брекситу“, и в итоге „брекситёры“ победили. Еще она вмешивалась в выборы 2016 года и, возможно, 2020 года, причем оба раза на стороне Трампа».

Ульман считает, что адресная коммуникация — своего рода «точечная бомбардировка», только в интернете, оружие гораздо более тонкое, чем ковровые бомбардировки кабельного телевидения.

«Россия должна иметь как минимум такое же количество данных об украинцах и обращаться к ним напрямую в социальных сетях. Я буду удивлен, если Россия этого не сделает. А мы, в свою очередь, проявим небрежность и халатность, если не примем контрмер», — говорит Ульман.

Однако «Шок и трепет» не уйдет целиком в интернет. Нарезку кадров, как российские войска уничтожают цели, украинские танки полыхают, а бомбы и ракеты взрываются со смертельной точностью, придется чем-то подкреплять, иначе никто ей не поверит.

«Какая-то кинетическая сила все равно понадобится. Сугубо информационных средств для «Шока и трепета» не хватит», — объясняет Ульман.

Смысл таких кинетических операций заключается не в крупномасштабном уничтожении, а в том, чтобы создать впечатление, что русским по силам ликвидировать любую цель, стоит только захотеть, и что всякое сопротивление бесполезно. Или, как говорится в книге:

«Жизненно важно создать впечатление, что спрятаться от нападения негде, и любая цель может быть атакована в любой момент совершенно безнаказанно».

«Вы хотите ввергнуть врага в полное отчаяние и безнадежность, чтобы полевые командиры сделали вывод: „У нас нет иного выхода, кроме как сдаться“, — говорит Ульман. — Чтобы они чувствовали себя как французы перед битвой при Дьенбьенфу и понимали, что выбор стоит так: самоубийство или капитуляция».

Каждый полевой командир должен ощутить, что ситуация безвыходная. Россия может использовать средства радиоэлектронной борьбы для имитации радиолокационной активности боевых частей, а также скрытую связь для маскировки реального местоположения активных сил. Спутниковые снимки раскрывают переброску российских войск у границы, но русские — признанные мастера ложных целей. В 2014 они развернули «надувную армию» и обманули западных наблюдателей, создав иллюзию собственной неудержимости.

С военной точки зрения «Шок и трепет» подразумевает адекватный запас высокоточного оружия. Лишь 9% бомб, сброшенных в ходе «Бури в пустыне», имели лазерное наведение, но на их долю пришлось 75% уничтоженных стратегических целей. Тридцать лет спустя высокоточные боеприпасы и самолеты для их доставки у русских имеются в избытке. «Шок и трепет» также потребует передовых средств радиоэлектронной борьбы и кибератак, и Россия тоже неуклонно их наращивает.

В дополнение к «Шоку и трепету» можно будет переосмыслить уже имеющиеся или даже старые технологии. В книге говорится о том, как ядерные бомбардировки Хиросимы и Нагасаки вынудили капитулировать даже фанатичную Японию — но не потому, что атомные бомбы оказались смертельнее тысяч бомбардировщиков, а потому, что японцы никак не могли взять в толк, как такое разрушение одним ударом вообще возможно. Высшее командование было потрясено и трепетало, поэтому пошло на немыслимое — сдалось. В книге предлагается разработать ряд секретных видов оружия типа «палочки-выручалочки» — в том числе неядерное оружие с электромагнитным импульсом. Оно мгновенно выводит из строя электронику на значительной площади, а пострадавшие, по сути, оказываются ослеплены и отрезаны.

В книге также предлагается развернуть роботизированные боевые системы — типа российских беспилотных танков «Уран-9» и ширящегося парка ударных беспилотников из-за их ударной силы.

Хотя как таковой «Шок и трепет» в российскую военную доктрину не входит, ее стратеги часто говорят о «рефлексивном управлении». Имеется в виду принуждение противника к определенным действиям конкретными шагами. Для этого надо понимать мышление противника и знать, чтó заставит его отступить. А это, в свою очередь, может подразумевать «Шок и трепет», чтобы вынудить немедленную капитуляцию.

«Военные хитрости русским более свойственны, потому что всегда входили в их военную доктрину, — говорит Ульман. — У того же Путина с его кагэбэшным прошлым это в крови. Наши генералы и адмиралы тоже понимают хитрость, но ключевой роли она не играет: США всегда делали ставку на огневую мощь».

Ульман считает, что российское военное наступление маловероятно. Однако мощное психологическое давление все же не исключено.

«При помощи «Шока и трепета» и активных мер Россия сможет нацелиться на самого влиятельного человека в стране и уговорить, принудить или иным образом убедить президента Зеленского надолго отложить членство в НАТО в обмен на некие уступки, — говорит Ульман. — Например, свободный референдум в Крыму и ввод миротворцев в Донбасс ради перемирия или соглашения».

Например, Россия сможет снабдить Зеленского информацией о своей военной мощи и возможном исходе. Зеленский обещал урегулировать конфликт на востоке Украины и остановить дальнейшее кровопролитие, однако с момента избрания в 2019 году его рейтинг резко упал. Находясь в слабой позиции, он вполне может решить, что у него нет иного выбора, кроме как подчиниться.

«Верное применение „Шока и трепета“ создаст ощущение неминуемого разгрома», — говорится в книге.

Эти факторы — восприятие и предвкушение — гораздо важнее как фактически развернутых сил, так и кадров со взорванными танками и сообщений, как дезертируют целыми подразделениями. И если им не противостоять, они принесут России быструю победу.

Чтó Путин намерен делать в Украине, еще не известно. Ульман интересуется, почему Запад до сих пор не угостил толикой «Шока и трепета» самого Путина, чтобы повлиять на него и ход его мыслей менее привычными и более действенными дипломатическими приемами. Как говорят русские, «другими средствами». Что ж, очень интересный вопрос.

Автор: Дэвид Хэмблинг (David Hambling)

Источник: Forbes, США