Забыть о «Восточном партнерстве» и сосредоточиться на «Ассоциированном трио»? Это было бы ошибкой. Веские аргументы держаться вместе.

Сегодня в Брюсселе проходит саммит «Восточного партнерства» (ВП). Наконец-то. Последняя встреча в таком формате состоялась более четырех лет назад. В 2019 году было организовано торжественное мероприятие, посвященное 10-летию проекта, а в 2020-м – только короткая видеоконференция.

Эксперты уже несколько лет говорят о том, что программа «Восточного партнерства» «мертва». А с появлением «Ассоциированного трио» – инициативы Украины, Грузии и Молдовы, имеющих cоглашения об ассоциации с ЕС – угроза раскола приобрела более четкие очертания. Таким образом, тем для обсуждения перспектив сотрудничества с нашими восточными соседями более чем достаточно.  

Целью создания «Восточного партнерства» в 2009 году было формирование необходимых предпосылок для ускорения политической ассоциации стран ВП и дальнейшей экономической евроинтеграции. Но о чем прежде всего идет речь? О мире, экономическом развитии или демократии?

Для Украины, Грузии и Молдовы вектор мира играет решающую роль. Учитывая территориальные конфликты с участием России, это неудивительно. Но ЕС пока отказывается расширять довольно рудиментарное сотрудничество в сфере безопасности в соответствии с видением вышеназванных государств. Не в последнюю очередь – из-за понимания того, как это будет воспринято Москвой. В итоговых декларациях по итогам саммитов регулярно подчеркивается, что «Восточное партнерство» «не направлено против кого-то», даже если в Кремле могут воспринимать это иначе.

Цель правительств Украины, Грузии и Молдовы ясна: все три страны как можно быстрее хотят вступить в Евросоюз, даже если в Европе к этому часто относятся с недоверием

«Восточное партнерство» состоит из двусторонних соглашений и «многостороннего трека», основным мотивом которых является экономическое сближение. Это неудивительно, ведь данный аспект практически доминирует и в самом ЕС. Если проанализировать высказывания о ВП после 2020 года, то можно убедиться, что вопреки призывам укрепить «демократические институции, верховенство права и безопасность», а также активизировать усилия по обеспечению климатической устойчивости и цифровой трансформации, ставятся особенно амбициозные цели, связанные с «развитием устойчивых и стабильных национальных экономик». В основе всего этого лежит «региональный экономический и инвестиционный план», на реализацию которого должно быть мобилизовано до 17 млрд евро.

Некоторые скажут: «Да кого беспокоит эта демократия». Но, по мнению председателя Европейского совета Шарля Мишеля, «Восточное партнерство» является катализатором демократии, реформ, надлежащего управления и верховенства права». Что-то получается, что-то нет, но в целом работа в этом направлении довольно плохая. Именно здесь должны быть и будут улучшения, в первую очередь за счет более широкого использования «кондициональности».

И здесь мы снова возвращаемся к инициативе «Ассоциированное трио». Оно должно стать основой европейских амбиций. Цель правительств Украины, Грузии и Молдовы ясна: все три страны как можно быстрее хотят вступить в Евросоюз, даже если в Европе к этому часто относятся с недоверием.

Но само создание «трио» еще не решает проблем. В этих странах далеко не все идеально. Особых перспектив членства в ЕС нет не только из-за возражений со стороны России, хотя Брюссель вполне может их учитывать. Их нет еще и потому, что все эти государства далеки от выполнения соответствующих обязательств. То, что ВП – не ускоренный путь к ЕС, собственно, очевидно. Однако то, что разные государства – члены ЕС имеют разные планы, а иногда сознательно многозначительно высказываются, все же подогревает отчасти нереалистичные ожидания.

Тем не менее, в свете последних событий ЕС, похоже, готов предложить трем государствам ВП «немного больше», если будут проведены определенные реформы. Прежде всего потому, что в противном случае они могут встать на менее проевропейский курс. Но что конкретно означает это «больше», пока неясно. И это еще одна причина, по которой в итоговой декларации саммита не стоит ожидать даже формального упоминания об «Ассоциированном трио».

Важно отметить, что инициатива «Ассоциированное трио» является выражением обоснованных ожиданий, и Брюссель должен подумать, как их оправдать. Но придется предложить и кое-что взамен. Например, более последовательную борьбу с коррупцией и завершение судебной реформы. Главное – способствовать демократии, укреплению верховенства права, а также экономическому прогрессу. Собственно, это в интересах самих государств. Тогда мяч окажется на половине поля Брюсселя. И перед ним встанет новая важная задача: удержать баланс, чтобы сохранить целостность «Восточного партнерства» вопреки разным тенденциям развития в странах-партнерах.

Почему? Сегодня в Беларуси демократия и верховенство права стали иностранными словами. В конце июля Минск заявил о приостановлении членства в ВП в ответ на европейские санкции. Но ЕС готов и впредь оказывать поддержку белорусскому народу. На днях было заявлено о выделении дополнительных 30 млн евро для этих целей. В Брюсселе уже согласован расширенный план инвестиций с предоставлением финансовой помощи и займов при условии перехода страны к демократическому развитию. Отказаться от инклюзивного подхода к ВП и отодвинуть на задний план проблемы Беларуси, чтобы сфокусироваться на «Ассоциированном трио», недопустимо, это может стать ударом по демократическому движению и роковым сигналом.

Возобновление эскалации конфликта вокруг Нагорного Карабаха между Арменией и Азербайджаном – еще одна важная причина для участия Евросоюза в жизни государств ВП

Армения предлагает, пожалуй, одни из самых весомых аргументов в пользу инклюзивной структуры ВП. Она – единственное государство – член «Восточного партнерства», которое входит в состав Евразийского экономического союза, но при этом подписала соглашение о партнерстве с ЕС. При всей вынужденной зависимости от России она сохранила прагматические конструктивные отношения с Европейским союзом. В частности, Франция с ее многочисленной армянской диаспорой борется за то, чтобы разрыв между Арменией и странами «Ассоциированного трио» не увеличился (еще больше). Расчет здесь вполне понятен: в противном случае Армению можно подтолкнуть к еще большей зависимости от России.

Возобновление эскалации конфликта вокруг Нагорного Карабаха между Арменией и Азербайджаном – еще одна важная причина для участия Евросоюза в жизни государств ВП. До сих пор Брюссель упускал возможность выступить в качестве серьезного посредника. Но сейчас необходимо большее участие ЕС, а не меньшее.

В свою очередь, азербайджанская автократия считает, что при всех стратегических соображениях относительно дифференциации и инклюзивности «Восточного партнерства» и веских экономических аргументах в пользу тесного сотрудничества, в том числе и с Баку, ЕС не должен полностью отказываться от своих принципов, их нужно постоянно пересматривать – сравните с Беларусью.

Забыть о «Восточном партнерстве» и сосредоточиться на «Ассоциированном трио» было бы опасно, в том числе и для самого «трио». При всех недостатках ЕС все же удалось кое-чего добиться, и не только в плане увеличения объемов торговли. «Восточное партнерство» объединяет людей. Оно способствовало либерализации визового режима, обмену опытом и развитию региональных связей. Последнее особенно важно в кризисные времена и не должно подвергаться угрозе.

Критиковать «Восточное партнерство» можно по многим направлениям. Но в одном ЕС нужно отдать должное – в сохранении принципа инклюзивности при одновременной дифференциации подхода. Отвернуться от народов Беларуси, Армении и Азербайджана, чтобы сконцентрироваться на «Ассоциированном трио», было бы самой большой ошибкой Брюсселя. Гибкость – вот веление нынешнего времени. Есть веские аргументы держаться вместе и сохранить то, что, кажется, уже не является единым целым.  

Автор: Кристофер Форст (Christopher Forst) – представитель Фонда им. Фридриха Эберта по Беларуси, а также руководитель Регионального офиса «Диалог Восточная Европа» в Киеве.

Источник: IPG-Journal, Германия