Эксклюзивное интервью агентству “Интерфакс-Украина” руководителя Группы поддержки Украины в Европейской комиссии, заместителя генерального директора Генерального директората ЕК по вопросам политики добрососедства и переговоров по расширению Катарины Матерновой

Начнем с событий недавнего прошлого, с саммита Украина-ЕС, который состоялся 12 октября в Киеве. Я видела вас на фотографии, где вы сидите за столом переговоров со стороны европейской делегации. Поэтому вопрос к вам, как к непосредственному участнику переговоров на высшем уровне – как все прошло? Какой была атмосфера? как все прошло?

Саммит был очень хороший – деловой саммит, который прошел в очень хорошей атмосфере. К тому же, это был первый визит моего президента Урсулы фон дер Ляйен в Украину в ее нынешней должности. Я думаю, что после трудностей, вызванных пандемией Covid-19 и введенными по этой причине ограничениями, было важным совершить этот визит. Я считаю, что это был необходимый саммит, который предоставил возможность вновь подтвердить глубину отношений между Украиной и ЕС, обязательства, которые у нас есть друг перед другом и желание работать вместе по ряду общих инициатив. Яркий пример – после подписания на саммите ЕС-Украина Соглашения об общем авиационном пространстве, сразу же, буквально на следующий день компания Wizz Air объявила о прямом авиарейсе между Киевом и Брюсселем, и это замечательно! Непосредственно в ходе саммита мы также обсуждали углубление секторальной интеграции между Украиной и ЕС. И, конечно же, во время саммита наши лидеры вновь подтвердили полную поддержку территориальной целостности и суверенитету Украины. Не было никакой драмы. И это хорошо. Поэтому я и говорю – это был деловой саммит.

Во время саммита Брюссель представил свою оценку выполнения Соглашения об ассоциации, Киев – свою. Одинаковы или различны эти оценки, каково ваше личное мнение о выполнении Соглашения?

С момента подписания в 2014 году с окончательным вступлением в силу в 2017 году Соглашения об ассоциации с углубленной и всеохватывающей зоной свободной торговли мы прошли долгий путь его реализации. Я думаю, что было много успехов, но я также думаю, что общий смысл, и наш президент сформулировала это очень правильно, заключается в том, что есть огромные возможности для того, чтобы идти еще глубже, еще дальше. Этот документ – его политическая и экономическая части, предполагает, равно как и предлагает, намного больше интеграции, чем мы были способны достичь до сих пор. Урсула фон дер Ляйен видит большой потенциал Соглашения, который еще не реализован, и приглашает как украинскую сторону, так и свою команду приложить значительно большие усилия, чтобы использовать уже существующие возможности в полном объеме. Например, мы обсуждали внутренний рынок в сфере цифровизации и телекоммуникации. Мы также обсуждали факт того, что летом мы начали, и Украина стала первой страной Восточного партнерства, кибер-диалог. Равно как мы начали, и будем продолжать, вести диалог по так называемому Зеленому курсу. Это форум, который возглавляю я и вице-премьер Стефанишина…

В сентябре у вас было последнее заседание…

Да. Мы были в Киеве. До этого – в Брюсселе, и следующий раунд будет в Брюсселе, скорее всего, в январе следующего года. Другими словами, мы планируем это делать на регулярной основе, чтобы это был форум, в рамках которого мы можем обсуждать необходимые изменения, которые нужны для Зеленого перехода, равно как и вопросы финансирования и так далее.

Вы говорите о фонде энергоэффективности?

Это только один из примеров. Это один проект, который мы рассматриваем как критически важный, чтобы помочь Украине снизить энергетическую зависимость.

И когда мы сможем получить конкретные результаты этой работы?

Фонд по энергоэффективности приносит результаты уже прямо сейчас. Почти 200 тысяч человек в Украине за два года воспользовались возможностями, которые предоставляет этот фонд. Я думаю, это не плохо.

Вы можете детализировать?

Этот фонд имеет несколько функций. В частности, он стимулирует создание Объединений совладельцев многоквартирных домов. В этом мы тоже помогаем, предоставляя технические советы и поддержку в отношении того, как именно это сделать. И уже потом эти объединения запрашивают финансирование на реконструкцию жилищных домов для проведения глубокой реновации с целью повышения энергетической эффективности.

А в каком виде эти объединения получают финансирование?

Субсидированную ссуду предоставляет местный банк, и за эти средства устанавливается изоляция, проводится замена окон, меняется система отопления – это производится за счет совместного финансирования ЕС и Германией, а также за счет украинских властей. В результате жильцы многоквартирных домов получают меньшие счета за энергию, равно как и снижается всеобщая украинская зависимость от импорта газа, так как дома потребляют намного меньше. Как сказала президент фон дер Ляйен во время пресс-конференции, если бы у Украины был уровень энергетической эффективности на уровне ее соседей в ЕС, то не было бы потребности импортировать газ.

Вы работаете с уже двумя украинскими президентами и четырьмя премьер-министрами. Видите ли вы разницу в подходе к вопросу европейской интеграции? Существует достаточно критики в адрес нынешнего руководства, мол, они замедляют темп, саботируют это направление, не привержены на самом деле европейской интеграции. Какова ваша оценка нынешнему состоянию отношений между Украиной и ЕС?

Когда новый президент пришел к власти, совершенно очевидно, что был период, когда он разбирался в делах. Отношения с ЕС – это огромнейший, сложнейший комплекс, включая Соглашение об ассоциации, которое представляет собой чрезвычайно сложный договор. Двусторонние отношения не сводятся к тому, что  есть просто один диалог одного лидера с другим, а потом за этим все следует. Это очень многогранные отношения, сектор за сектором, взаимодействие и ангажемент. Я решительно не соглашусь с мнением, что есть саботаж интеграции Украины с ЕС! Напротив, я думаю, что сейчас у нас есть на много больше совместной работы и реальное ежедневное взаимодействие по ряду различных секторов. Я не ощущаю, что взаимодействия стало меньше. Я думаю, что в отношениях с Украиной мы должны ставить перед собой видимые ориентиры, которые нужно пытаться достичь. Как это было, например, в процессе безвизового диалога – у нас был ряд шагов, которые мы должны были сделать, и мы их сделали. Результат всем известен – украинцы с биометрическими паспортами могут без виз ездить в страны ЕС. Я думаю, что сейчас мы должны сфокусироваться на создании необходимых условий на внутреннем рынке для дальнейшей интеграции с рынком ЕС и на большей секторальной координации. Это то, что принесет конкретные результаты для украинского бизнеса, для украинских граждан.

Во время пресс-конференции после саммита президент Зеленский сказал, я цитирую: “Предоставить Украине европейскую перспективу будет следующим логичным шагом”. Как на сегодня ЕС воспринимает Украину? Как равноценного партнера или продолжает видеть как страну-просителя?

Когда мы говорим с Украиной, мы говорим как партнеры. В настоящий момент, и мы достаточно открыто говорим об этом – в настоящий момент Европа не в том состоянии, чтобы быть готовой к следующему шагу, консенсуса в этом отношении нет. Но я лично верю в то, что у Украины есть европейская перспектива. В то же время, пока мы ждем, когда откроется окно возможностей для полной европейской перспективы, важно гарантировать, что в экономической и регуляторной сферах, посредством контактов между людьми и так далее, мы сделаем интеграцию более крепкой, надежной и сильной.

Во время саммита ваш президент Урсула фон дер Ляйен и президент Европейского совета Шарль Мишель также говорили о новом законодательном акте, направленном на уменьшения влияния олигархов, так называемом законе деолигархизации. Какова реальная оценка ЕС этому законодательному акту?

Важно сказать, что мы ценим то, что руководство Украины полностью осознает, что для того, чтобы, действительно, достичь благосостояния и будущего позитивного развития страны, необходимо справится с олигархической структурой. Я думаю, что для нас важным был сигнал, что да, есть понимание того, что мы должны что-то делать и делать что-то в реальном времени. Я думаю, что мы еще должны увидеть, как закон будет выполняться. Я лично верю в прозрачность и установление различных регистраторов, потому что они работают. Я думаю, что для того, чтобы эффективно разрешить проблему олигархизации, должны последовать дальнейшие шаги.

Обращаясь к недавнему докладу Европейского суда аудиторов “Великая коррупция”. Вы говорите, что это украинцы должны справиться с этой проблемой. Не думаете ли вы, что и Евросоюз, непосредственно Еврокомиссия также должны что-то изменить в методах работы, чтобы помочь в борьбе с великой коррупцией?

Когда вы читаете доклад, то вы увидите, что в нем признается сложность борьбы с коррупцией, и мы приняли рекомендации, я думаю, почти все из них – одну из их частично, потому что они не просят нас поменять подход фундаментально…

…но быть более жестким и устанавливать более конкретные условия со стороны ЕС при выделении какой-либо помощи…

Рекомендации не касаются нашего подхода по сути. Наш подход в отношении борьбы с коррупцией – это разрешение различных аспектов проблемы посредством разных инструментов – и мы будем это продолжать. Конечно, мы улучшим то, как мы все отслеживаем, разработаем общую стратегию, но суть подхода в отношении прозрачности, закрытия пространства для коррупции, установления антикоррупционных институций, работа в сфере судебной реформы, в сфере юстиции и прокуратуры, наказание коррупционных действий – все это было подтверждено достигнутым прогрессом. И этот прогресс отрицать нельзя. Конечно, нужно достичь еще большего прогресса, но то, что сейчас Украина менее коррумпированная страна, чем это было семь лет назад – это факт.

Равно как и решение Еврокомиссии выделить Украине второй транш макро-финансовой помощи – это тоже подтверждение того, что улучшения есть…

Да, улучшения неоспоримы! Но реформы должны продолжаться, потому что если вы остановитесь на середине пути, вы откатитесь назад. Важно продолжать реформы! Но нужно также и констатировать, что есть неоспоримый прогресс, включая в сфере борьбы с коррупцией. Я приведу пример: помните, только пару лет назад на манипуляциях с обменом гривны баснословно обогащались. И этому был положен конец, когда гривна была отпущена в свободное плаванье – огромный смелый шаг – но за одну ночь это было ликвидировано. Это просто один пример.

Говоря о перспективах, каким вы видите следующий возможный шаг для Европейской комиссии в плане поддержке Украине в экономическом развитии?

Сейчас мы приняли экономический инвестиционный план для трех наших регионов – Восточного партнерства, Западных Балкан и Южного соседства. С нашей стороны фокус будет больше на инвестировании – у нас есть новый инструмент по поддержанию инвестиций – “de-risk instrument” – это гарантии со стороны Еврокомиссии нашим международным финансовым институциям-партнерам, чтобы уменьшить риски для инвестиций в наших странах-партнерах, среди которых и Украина. Наш президент объявила, что мы надеемся мобилизовать для Украины до 7 млрд евро на инвестиции на семилетний период. Много из этого будет направлено на Зеленый переход, большая порция пойдет на цифровой переход, на обновление инфраструктуры, много пойдет на доступ к финансам для малого и среднего бизнеса.

Каковы временные рамки?

Это уже в работе, но это план на следующие семь лет.

Коронавирус уже продемонстрировал уязвимость ЕС: зависимость от Китая в плане производственных мощностей. Украина – рядом. Обсуждается ли вопрос, чтобы рассмотреть Украину как один из вариантов…

Очень даже так. “Nearshoring” – ведение бизнеса или производства в соседней стране – это уже серьезная тема в наши дни. Я думаю, что Украина имеет намного больший экономический потенциал, чем она была способна до сегодня использовать. Я думаю, что есть намного больше возможностей, чем до сих пор, чтобы привлечь иностранных инвесторов. Есть намного больший потенциал, чтобы вести прозрачную приватизацию, которая принесет в страну знания и ноу-хау, новую практику ведения бизнеса и возможности быть звеном европейской цепи производства. И одна из сфер, где нужно, просто необходимо сделать лучше, это государственное управление, корпоративное управление, правосудие, предсказуемость бизнес-среды. Опять таки – улучшения были, но я не думаю, что Украина уже там – придется потрудиться, чтобы изменить настроения инвесторов и привлечь инвестиции. Есть огромный потенциал, например, от проведения земельной реформы. Это была историческая реформа, историческое изменение, которое не может быть недооценено. Я надеюсь, что тот факт, что это продвигается очень хорошо, это четкий сигнал тем, кто раньше боялся, что после этой реформы мир рухнет. Этого не произошло. Я надеюсь, что будет и дальнейшая либерализация земельного рынка, так как один из наибольших активов Украины – это чернозем.

В продолжение Крымской платформы вы посетили Азовский регион. Какие проекты уже работают и планируются для реализации?

Действительно, в развитие Крымской платформы мы побывали в регионе Азовского моря – мы были как в Донецкой области, так и в Запорожье, в Бердянске и Мариуполе, и мы были на контактной линии, чтобы увидеть, что происходит на местах, в чем есть потребности, и где Европа может оказать больше поддержки. Мы встречались с представителями местных властей, гражданского общества, бизнес-сообщества. По результатам миссии мы планируем конкретную поддержку тем, кто живет на контактной линии. В частности, мы разрабатываем проект автобусов для школьников, чтобы дети могли добираться до школы. Мы также уделяем особое внимание региональным неправительственным организациям, поддерживая их институционно. Уделяем мы внимание и вопросам поддержки здравоохранения, изучаем с нашими финансовыми институциями и партнерами, где мы можем помочь в плане инфраструктуры. Я думаю, что потребности в инфраструктуре в этом регионе значительные.

Когда мы можем ожидать реализации проекта автобусов для детей?

Я надеюсь, что в течение нескольких месяцев мы сможем воплотить его на практике. Уже была изучена ситуация, и я думаю, что наши партнеры, а это будет Программа развития ООН (UNDP, The United Nations Development Programme) и Управление Верховного комиссара ООН по делам беженцев (UNCR, The United Nations High Commissioner for Refugees) смогут прийти к нам с конкретным результатом. Скорее всего, мы говорим о месяцах, и далее будет тендер для поставщиков автобусов. Мы также должны это обсудить с украинскими властями, чтобы гарантировать, что, когда мы получим автобусы, будут ресурсы для их обслуживания и содержания.

То есть, это не будет за счет ЕС, но за счет украинский?

ЕС оплатит автобусы, но текущие расходы – топливо, техническое обслуживание в обычной практике ложится на местных партнеров.

Есть ли еще проекты, направленные на поддержку этого региона?

У нас уже есть две программы помощи на востоке. Одна направлена на развитие местной инфраструктуры, и была реализована Европейским инвестиционным банком, вторую под названием “ЕС для устойчивых регионов” (EU for resilient regions) мы внедрили только что. Например, когда мы ехали в направлении Бердянска, мы остановились в Приморске и приняли участие в уборке пляжей – это проект, который мы финансируем и который позволит, как мы надеемся, содействовать развитию туризма.

Расскажите о работе группы поддержки Украины: как долго вы уже работаете с украинской стороной, сколько людей задействовано, что конкретно вы делаете?

Группа поддержки Украины – уникальная институция. Как я всегда говорю моим украинским друзьям: Украина – единственная страна за пределами Европейского союза, для которой работает специальная тактическая группа, на которую возложена задача оказывать поддержку в продвижении реформ, формировать политику диалога со страной. Группа была основана после Революции достоинства как реагирование на эти события, чтобы усилить как наши отношения, так и работу по всем секторам в ряде важных инициатив. Тридцать человек работают тут, в Брюсселе, в Европейской комиссии, и пять – в Киеве, в Делегации (ЕС в Украине). Уникальность структуры состоит в том, что в группе есть эксперты в конкретных сферах, прикомандированные из других департаментов Еврокомиссии: у нас есть эксперты по вопросам энергетики, реформирования судебной системы, государственного управления, внутренних дел, таможни, сельского хозяйства, фитосанитарных норм, по вопросам климата и окружающей среды и так далее.

И что конкретно они делают? Советуют, продвигают конкретные проекты, предоставляют финансирование, обсуждают все с украинской стороной?

Самый важный результат этой работы – это продвижение вперед политики диалога в различных секторах, разработка программ, которые поддерживают реформы в конкретных сферах. Наши коллеги работают, предоставляя советы и лучшую экспертизу в конкретных сферах, чтобы поддерживать реформы, которые предпринимаются Украиной. Проводить реформы – это как взбираться на гору на велосипеде – ты не можешь остановиться посреди пути, потому что скатишься назад. Мы тут, чтобы поддержать Украину в продолжении усилий, которые направлены на реформирование и изменения. Я думаю, что есть видимый прогресс, но больше еще должно быть сделано.    

 Автор: Ирина Сомер